Их вождю, Исмаилу, пришлось искать защиты и содействия у... франков. Каковую они вскоре получили от короля Бальдуэна Второго.
Несмотря на то что сам Исмаил вскоре умер от дизентерии, а его люди разбежались кто куда, отделение секты не погибло. Известно, что в период с 1132 по 1141 г., уже в правление короля Фульке, ассасинами были приобретены (частью куплены, частью захвачены) замки Каф и Кадмус, а позднее Масьяф, ставший штаб-квартирой вождей сирийских фидаев.
Остальные их крепости, аль-Хаваби, ар-Русафах, аль-Кулайях и альМаниках, оказались в собственности секты приблизительно в то же самое время, однако о путях их приобретения практически ничего не известно.
Убийство Раймунда Второго Триполисского стало для ассасинов проявлением элемента некой новизны в их стратегии, что называется, заявкой о себе христианам: прежде предводители фидаев с большей охотой действовали против мусульман. Впрочем, по-настоящему серьёзной угрозой для франков обитатели Носайрийских гор сделались только спустя почти двадцать лет, с конца 60-х годов XII века. Именно тогда из Аламута прислали нового властителя провинции Носайри, Рашида ед-Дина Синана. (Точности ради, полное имя его было Синан ибн Сальман ибн Мухамед, и родился он в деревушке Акр ас-Судан неподалёку от Басры). Этот грозный шейх приобрёл популярность у соседей как Старец Горы. Под этим именем он и вошёл в историю. Он был самым сильным и независимым из руководителей сирийского отделения секты. Когда в Аламуте поняли, что Синан собой представляет, его попытались убить, но... Аллаху это, как видно, оказалось неугодно, и Старец оставался у власти почти целых четверть века. Его последователи оказались куда более послушными — как видно, в Аламуте учли ошибки предыдущего назначения. В начале XIII века, когда еретики исмаилиты из главной штаб-квартиры ассасинов согласились признать верховенство халифа Багдада, то же самое сделали и их товарищи из гор Носайри.
Какую бы опасность ни представляли фидаи для своих соседей, в 60-х годах XIII столетия существованию их в Персии был положен решительный конец. В 1256 г. последний великий магистр ассасинов сдал Аламут монголам хана Хулагу и отправился просить о милости в столицу державы Чингисхана Каракорум, но великий хан монголов Мунке приказал казнить магистра и всю его свиту. Спустя полтора десятилетия настал черёд секты в Сирии, здесь могильщиком ассасинов сделался султан Египта Бейбарс.
Комментарий 17
В сентябре 1149-го вслед за хитроумным Онуром скончался старший брат Нур ед-Дина, Сайф ед-Дин Гази. Скорбя об утрате, мелик аль-адиль, призвав в союзники Кара Арслана Ортокида, поспешил к Мосулу, но визирь Али Кюджук уже распорядился судьбой вотчины старшего из Зенгиидов, освободившееся место занял младший брат, Кутб ед-Дин Маудуд. Обошлось без решительных столкновений.
В апреле 1150-го в плен к Нур ед-Дину наконец угодил граф Эдессы, поверженной за шесть лет до того. Теперь Оплоту Ислама приходилось доказывать единоверцам с севера, что наследие Жослена Второго, помещённого победителем в одну из башен Алеппо (ослеплённый, граф проведёт там, дожидаясь смерти, целых девять лет), принадлежит только одному ему.
Узнав о беде, постигшей мужа (Жослен ехал в Антиохию, когда банда разбойников-туркоманов напала на него и увела в плен, фактически он был украден на глазах у дружины. См. комментарий 4), графиня Беатрис запёрлась в бывшей вотчине тестя, в Тель-Башире, и организовала такое яростное, прямо-таки героическое сопротивление захватчикам, что тем пришлось отступить.
Воинственной даме повезло. Горожане не покинули её. А тут ещё и сыскался покупатель на шесть наиболее крупных из оставшихся у графини замков. Незадолго до своей трагической гибели Фома, византийский наместник Киликии, привёз в Антиохию, куда отбыла Беатрис из Тель-Башира, тугие мешки с золотом из казны своего базилевса.
Божественный Мануил, от имени и по поручению которого действовал Фома, явно прогадал. За свои денежки он фактически не получил ничего. Ровным счётом через год после завершения удачной сделки наглые турки, бросившись со всех сторон на приобретение базилевса, точно голодные волки, разорвали на куски выгодную покупку.
Нельзя сказать, чтобы Мануилу здорово везло в сирийских делах.
Комментарий 18
Зачастую, начав атаку, предводитель рыцарской конницы уже не мог остановить её. Кроме того, он, находясь, как правило, в гуще битвы, не всегда имел возможность угадать, что замышляет неприятель, и вообще, вся картина происходящего по большей части оказывалась скрыта от полководца.