Тычек хоть и был быстрым, но все же мужику пришлось сделать до ворот корпусом вправо, чтобы дотянутся, а я увидел движение плеча врага раньше и просто шарахнулся влево. Бзынк, лезвие вражеского меча прошло по нашитым на моей куртке железным пластинкам, а я потерял равновесие и начал падать на левый бок, совершенно случайно я просто в целях сохранить равновесие махнул рукой с кинжалом и этот кинжал вошел на целую ладонь в бедро мужика. Я упал и перекатился на на задницу и, продолжая движение, опять перекатился через спину разрывая дистанцию. Вжик, меч врага опять просвистел всего в нескольких сантиметрах над головой. Да чтоб тебя, уклонение влево и быстрый кувырок в обратную сторону через правый бок. Кувырок был быстрым, но все же убрать ногу я не успел, а враг саданул щитом в то место, где я стоял всего секунду назад. Краем щита зацепил мне ногу и я полетел. Натурально так полетел, вправо метра на два, перекувырнулся и встал. Пока летал и кувыркался, потерял свое копье и кинжал. Схватил топорик, и шагнул в сторону, ух блин как нога то болит. После удара нога отсохла напрочь.
Но мужик, какая махина, я же ему на целую ладонь кинжал в ляжку воткнул, а он сука бегает и щитом машет как ветряная мельница. Мужик стоял далековато. Стоял и не нападал, а я думал, что от таких ран идет большая потеря крови, а этот бычара стоит. Но я понял, что у него тоже не айс, и продолжать бой на морально-волевых он больше не может. Он не может, а я не хочу, устал и нога болит сука, пипец как болит, как бы не трещина в кости, при здешней медицине как бы отрубать ногу не пришлось, а то еще загниет на хрен.
Ну, что воин, ты передумал меня убивать? Спросил я у своего соперника.
Тот посмотрел на меня глазами уставшей коровы и сказал — твой брат Радомир не хотел тебя убивать, он просил тебя вернуть, но ты не оставляешь нам выбора.
Выбор есть всегда, ты можешь забрать своих людей и уйти, правда оружие вы должны оставить, это мой законный трофей, я вас победил, при чем всех.
Мужик превозмогая боль заржал — да волчонок, ты нас почти победил, но оружие я тебе не отдам.
Извини воин, ты не оставляешь мне выбора, мне придется добить этих раненых и забрать их оружие, а я не хочу убивать беззащитных.
Проводи нас до реки, там мы сядем на ладьи, потом отдадим тебе твой законный трофей, но только после того как ты поговоришь со своим братом.
Мужик занервничал и я увидел, что он смотрит мне за спину, там что то происходило, но я не поворачивался, боясь упустить из виду быстрый бросок какого не будь ножа в меня, этот бородатый просто вылитый головорез из исторического фильма, а эти могут и обмануть, что бы выиграть хотя бы секунду боя.
Я сделал шаг в сторону за дерево и обернулся, если мужик в меня бросит какую не будь железку, то я хоть как то прикроюсь.
Но мужик не бросил, потому, что возле одного из шалашей стояли две бабы, не две женщины, одну я узнал. Это была та первая, которую трахали на деревянной колоде и копье мое было у нее в руках, а вторая молодая стояла с топором, видно это была та, которую вытаскивали бандюги из шалаша.
Ну, что Чеслав, тебе все еще нужно наше оружие — крикнул мужик.
Нужно — крикнул я — а сколько от сюда до реки?
За полдня доберемся.
Я повернулся к теткам — эй женщины, поможете оттащить раненых к реке.
Пусть здесь подыхают — сказала тетка с копьем.
Да деловая баба, подумал я.
Видишь воин, никто вам не поможет, как же вы собираетесь до реки добраться, раненные то. А местные к вам не подойдут, пока вы оружие не бросите.
Мы отдадим тебе оружие, если ты поклянешься честью рода, что доведешь нас до реки.
Я посмотрел на мужика, тот уже не мог стоять и прислонился спиной к дереву, да интересно, а сколько из этих раненых доберутся до реки и что такое «честь рода», это вообще круто или как, типа слово пацана.
Я чуть подумал и пошел к теткам. Тетки, меня не боялись, не понятно почему, но они даже не отошли, а я не стал подходить слишком близко, что бы не ткнули меня копьем случайно.
Ну что женщины, нужно этим воинам помочь, если они не вернуться к вечеру, то их будут искать, и ваше селение всё равно обнаружат. Не бойтесь, я не дам вас в обиду, все кто пойдет с нами будут под моей защитой.
Женщина повернулась к молодой — Мирослава сбегай за людьми, пусть придут.