А ещё дед частенько упоминал о том, что их семью любила и уважала вся деревня. Мол, раньше жители были за Галыгиных стеной! А, как Князей и их семьи не стало, земли перешли под управление другого Дома, который не особо интересовался развитием деревни.
— И, кто сейчас тут за старшего? — поинтересовался я.
— Дом Бугаёвых… Когда Главой был Костя — деревня процветала. Донской казак никогда не оставит народ в беде. Он ещё был старой закалки… А, когда Главой стал Федька — его сын, вот тут и начались проблемы. Ряху отъел! И, как в дверные проёмы помещается? Жадный, жестокий… Это всё воспитание в нём говорит! Избаловал его Костя. Сильно избаловал. На простолюдинов не смотрит. Все земли, которые выкупил для него Костя — источник дохода, не больше. Федька не понимает, что о землях заботиться надо! Управлять и следить, чтобы народу хорошо было. Ведь, когда народу хорошо — дворянам тоже прекрасно. А он этого не понимает. Ему всё до лампочки… Знаешь, после таких — хоть потоп. Вообще плевать, что внукам достанется.
— Погоди, так ты же дворянин? Да ещё и последний Галыгин! Как Бугаёв смог вытащить у тебя земли? — удивился я.
— Ты, Володька, не представляешь, какого это — остаться совсем одному. Жена умерла от болячки ещё тридцать лет назад, до твоего рождения. Детей у нас с ней не было… И я Татьянку так любил, что больше и не смог ни с кем жить. Пробовал, конечно… Скрывать не буду. Да только вот — всё не то. Любовь у нас с ней была. Понимаешь? Вот даже если бы мы с ней встретились через тысячу лет — всё равно влюбился бы, как в первый раз.
— Понимаю.
— А ещё я убеждён… Ребёнок — дитём любви должен быть! Не просто потому, что Дом не на кого оставить. А, чтобы это был достойный человек, которому всё в детстве додали. Понимаешь? А я после Татьянки — ни в какую. Не люблю и всё тут. Да и к тому же, я не Глава Дома. Так… боковой придаток. Собственно, оставил бы земли племянникам. Так никого из Галыгиных больше не осталось, кроме нас с тобой. Никого! Представляешь? Ну, я врать не буду… Когда тебя похоронил, думал, что всё… Пулю в лоб пущу, или на ремне вздёрнусь. Не мила мне тогда жизнь была! Да только вот Яблочко и Анжелина вовремя остановили. Да и я подумал, что рано мне ещё. Может быть, хоть для деревни что полезное сделаю? В общем, посвятил себя людям. Технику ремонтировал. Помогал по хозяйству. А от титула — отказался! Отдал земли Императору. Думал, что он распорядится ими правильно. Но Михаил Алексеевич выставил земли на торги. А Дом Бугаёвых всё выкупил. Вот… Так я деревню и сдал, дурак окаянный.
— Ну, что сделано — то сделано. В целом-то, как живёшь?
— Да, нормально. Только вот — недавно Охранка объявилась… И корреспонденты. Начали меня тюкать своими дурацкими вопросами! На больную мозоль давить.
— О, чём?
— Да всё про прошлое наше… Как всех убили, а тебя украли… Да только вот — тяжко мне это вспоминать. — вздохнул Митяй: — Я же тогда… Эх. Давай лучше, о чём-нибудь хорошем поговорим?
— Погоди. Я всё никак не пойму. Почему тебя определили в старую хату? Неужели у тебя из денег ничего не осталось?
— Как же не осталось? Денег много у меня. — с хитрым прищуром ответил дедушка: — Скромный я по своей натуре человек. Как поместье сгорело — ремонтировать не стал. Кому оно нужно? А мне и домика небольшого хватит. Но, что касается денег… Их я приберёг для особого случая! И вот — особый случай подвернулся. Всё тебе отдам! Не принесло мне это золото счастья. Так может, тебе принесёт? А то, что я от титула отказался… Да насчёт этого ты не переживай. К нотариусу сходим. Всё на тебя оформим. Наследный титул-то никуда не девается. Чай восемнадцать уже давно исполнилось. Поэтому Князем Галыгиным тебя сделаем!
— Прости, дедуль, но пришлось подделать официальные документы, когда в Университет поступал. Мне сейчас семнадцать по паспорту.
— Тю-ю-ю-ю… Семнадцать? — Митяй громко расхохотался: — Ой, вот умора! И, как такой махине семнадцать лет можно дать? Плечи — во! Рост — во! А кулачищи? Это ж молоты, а не кулачищи! И семнадцать лет…