— А вот это — ваш главный козырь. — Фафнир взмахнул крыльями, и подняв в воздух кучу ледяных брызг, удалился восвояси.
Пример для подражания? Да уж… Вечно детишки восхищаются всем плохим. Видимо, это из-за внутренней бунтарской натуры. Просто, я слишком старый, чтобы понять их поколение. Как по мне, так лучше восхищаться настоящими героями, а не мутными пареньками, которые крошат бандитов и прочую мразь металлической арматурой по голове…
А насчёт Юми — это было вполне предсказуемо. Бедолага совершенно не видит границу между работой и общением. Ещё и пытается наверстать упущенное. Надо будет с ней поговорить при следующей встрече.
— Володя! — меня окликнул Толик, который вместе с целой бандой студентов, среди которых были Алиса, Люси, Оксана, Суворов, Апраксин и… Бардебигль со своей «Мисс Сама Скромность», зашёл на территорию парка.
— Ну, надо же… Ты не забыл? — улыбнулся я.
— Забудешь тут. — парень приветственно пожал мне руку: — Штурмовой отряд готов к работе!
— Очень хорошо. Вы пока идите в замок. Вика скажет, что делать.
— Есть! — ребята, словно солдаты, ровным строем направились в сторону замка.
Кстати, мне бы тоже дойти до бухгалтерии. Увы, рутинную деятельность учредителя никто не отменял. Однако меня отвлёк знакомый звук…
— Тхрь-тхрь-тхрь… — раздалось из заснеженных кустов, и на дорожку вышла Юми в своём миленьком человеческом обличии.
— О! Только про тебя вспоминали. — улыбнулся я: — Как ты?
— Плохие новости. — вздохнула богиня, и подойдя ко мне, упёрлась головой в мой живот: — Первый кабинет взбесился! Нас постоянно проверяют…
— Не поверишь, но Фафнир мне уже об этом сообщил.
— Как он смеет лезть в наши с тобой отношения? — ледяным тоном произнесла Юми и обняла мою руку.
— Вообще-то, Фаф желает тебе только добра.
— Угу… Конечно! Он просто завидует, что я — твой друг. — вздохнула миниатюрная оперативница: — Я скажу тебе вот, что… Сегодня утром, Пётр Михайлович долгое время сидел в кабинете у Господина Фелейзена. И судя по повышенным тонам — Великий Князь ругался. Он был недоволен тем, что по Москве ездит боевая техника и поджигает склады… Фелейзен же в свою очередь пришёл к нам и вынес все мозги! Говорит, что Пётр Михайлович утверждает, мол якобы в рядах «Охранки» завелись крысы.
— Завелись… крысы? — я погладил Юми по голове: — А, с чего он взял?
— Не знаю! Но Пётр Михайлович очень хочет найти поджигателя. Причину я не знаю.
— Странно… С чего бы Великому Князю заниматься такой мелочью?
— Мы не знаем, что именно там сгорело.
— Тем не менее — к Петру Михайловичу это явно никак не относится.
— И этого мы тоже не знаем наверняка. — Юми бесчувственно посмотрела на меня.
— Что ты имеешь в виду?
— На тех складах могло храниться, что угодно. Дворяне частенько прячут в подобных местах то, что нельзя хранить дома…
— Хе… — я злобно усмехнулся: — Неужели у Великого Князя рыльце в пушку?
— Или у его знакомых.
— Интересно. Очень интересно. Это всё?
— Не всё. — Юми нахмурилась: — За это — ты должен взять меня на ручки!
— Эм-м… Прямо здесь?
— Что-то имеешь против?
— Ладно. — я поднял богиню на руки, словно маленькую принцессу.
— Вот так. А теперь скажи — что тебе скучно без меня.
— Мне скучно без тебя.
— Я знаю. И я стараюсь сделать всё, чтобы это исправить. Наверное, мне придётся залечь на дно на пару дней. Свалить подальше от тоннелей… Иначе, они привлекут дознавателей и мне крышка.
— Так, может быть, возьмёшь отгул?
— Нет. Я попросила Гришу дать мне дело о пропавших холодильниках. Буду распутывать его.
— Гриша же в курсе всего?
— В курсе. Но его группа не занимается поджогом. Так что Кристина, Фаф и Гриша — вне подозрений. А на мне большая ответственность…
— Понял. Я уже почти закончил закупорку путей.
— Поторопись. — Юми спрыгнула с моих рук в снег: — Я дам знать, если что-то пойдёт не по плану. И я обязательно вернусь к тебе.
— Буду ждать.
Богиня тяжко вздохнула, и превратившись в красивую птицу, взмыла в небо.
Любопытно, чего Пётр Михайлович так зацепился за это дело с поджогом? Неужто ведёт мутные делишки в тайне от отца? Очень интересно.
Подземелья башни Долгоруковых скрывали в себе очень много интересностей. Но Шанго старалась не поднимать эту тему при отце. Глава Дома искренне верил, что его любимая дочь — гений от рождения, и потому старался всеми силами помочь ей с реализацией талантов. К примеру — камера для исследований первородной энергии тут обозначалась, как «улучшенная клетка Фарадея». А здоровенный зал для усиления псионического поля — «камера для отлова заряженных частиц». И таких фишек в подвалах было много.