— С учётом моего глобального недоверия — выставлю одно условие. Покажешь корабль, и что с тобой никого больше нет — я в деле. А если откажешь, то мне придётся и дальше упиваться своей паранойей.
— Идёшь до последнего? Похвально. — улыбнулся Сиг: — Идёт! Мне скрывать нечего. Когда встретимся?
— Завтра в восемь вечера. Я надеюсь, что ты спрятал его где-то в городе? — зная масштабы местных пробок, не очень бы хотелось опаздывать в общежитие.
— В устье канала имени Москвы. Я всё покажу.
— Хорошо. Значит — завтра в восемь вечера. Где пересечемся?
— Жди меня у музея Военно-Морского Флота. Оттуда и пойдём.
— Принял.
— До встречи! — Сиг надел шлем и растворился в воздухе, а я запрыгнул обратно на территорию Университета.
— Что скажешь? — мне было интересно мнение Хихаля.
— Не чувствую, чтобы он врал. Хи-хи… Но всякое может быть… Хи-хи…
— Всякое может быть. — повторил я.
С одной стороны — на что он вообще рассчитывал, когда летел за опасным прогрессором в одиночку? А если бы тут не было меня и Мирт, как бы Сиг тогда выкручивался? В общем, странно это всё. Надо уточнить у Насти про Кера. Не уверен, конечно, что ей будет приятно о таком вспоминать, но тут лучше проверить наверняка. В целом, его история казалась вполне логичной… кроме того, что прибыл в чужой мир, и такой — «О! Стиратель и бывший солдат Её Императорского Величества! А пойдёмте-ка вместе со мной? А за что? Да за просто так.»
Кстати, вот, пожалуй, самый жирный минус Терры в Темной зоне. Сигма не сообщит о том, что в мире поселился паразит. Поэтому придётся узнавать всё самостоятельно. «Выключить» энергетику — это явно не один и не два дня. В предыдущих «отключенных» планетах явно была проделана колоссальная работа в несколько лет. Возможно, с внедрением в управление ведущих стран-промышленников. Так что, даже если Сиг прав и Кер действительно существует — у нас впереди ещё десяток лет, если не больше. Понятное дело, что нужно ликвидировать вредителя, как можно скорее! Но и бежать сломя голову — тоже не стоит.
Вернувшись в спальню, я закрыл окно и после недолгих приготовлений лег обратно в кровать.
— Наконец-то… — сонно зевнув, прошептала лиса и свернулась клубочком у меня на животе.
Очень часто перед сном накрывали мысли. Понятное дело, что для хорошего отдыха от них необходимо избавляться, но с возрастом это становилось ещё тяжелее.
Разум сам обрабатывал всё, что произошло сегодня и готовился к тому, что будет завтра.
Ах да! Кроме знакомства с клубом дуэлянтов и поисков космического корабля у нас же ещё слушанье актёров с приёмкой парка. Прекрасно… Главное — держать себя в руках и не ругаться. Негатив и агрессия ещё никогда не доводили до хорошего результата.
Митрич, чтобы успокоится, всегда пил валерьянку. Интересно, подействует ли она на меня?
— Ну, как успехи? — поинтересовался я у вернувшейся перед тренировкой Устиньи.
— У-ру-ру! Она даже не угрожала! — обрадованно ответила богиня, и превратившись в кошку, запрыгнула ко мне на кровать, где сладко посапывала лиса. И на кой чёрт я покупал им отдельные корзины? Всё равно дрыхнут со мной…
Взлохматив Злову, я дождался пока она примет облик крайне сонной спортсменки, и направился к выходу.
— У меня такое ощущение, будто тебе тяжело. Или так только кажется?
— Кажется… — зевнув, ответила сова: — На самом деле мне очень нравится заниматься. А открывать глаза… Возраст. Духи тоже имеют срок годности.
— Да, слышал об этом. Кстати, всё хотел спросить — а кого ты тренировала? — я вышел в тамбур и постучался в дверь Толика.
— Да никого я не тренировала… Уху! Устинья что-то придумала сама себе и несёт всякую чушь. Дело тут в том, что тренировки напоминают мне о самом священном времени в моей жизни. А именно — об армии! Первая Магическая война, несмотря на всю жестокость и горе была для меня… отличным этапом. Уху! Я жила вместе с солдатами. Тренировалась вместе с лучшими из лучших. Была наравне с ними! Понимаешь? Меня любили и уважали, как воина, а не как жалкую канцелярскую птицу… — девушка с грустью вздохнула и опустила желтые глаза: — Я не жалуюсь. Меня и сейчас всё устраивает! Но тогда… В общем, у всех был жизненный этап, о котором принято говорить «хорошие времена». Уху!
— Вот оно как? А почему они зовут Юнкера и у тебя срабатывает триггер?
— Когда мы все вместе служили, наш Генерал рассказывал, что нападение может начаться в любую минуту. Тогда была лютая муштра… Порой, я сидела на жёрдочке. Никого не трогала… А, он ка-а-а-ак заорёт — ПОДЪЁМ, СОБАКИ!!! В БОЙ!!! И всё… Я тут же вспархивала со своего места и принимала человеческий облик. У меня даже военная форма была! Уху! Хотя… у многих она тогда была. Но со временем избавляешься от этого. Напоминания о войне приносят людям боль. Они стараются оставить подобные воспоминания у могил павших воинов и вечного огня. Это для меня война — бесполезное и жестокое мероприятие, когда между сторонами находится огромная пропасть. И пока эта пропасть не заполниться трупами… стороны не смогут подойти друг к другу и пожать руки для примирения. А для людей… Уху… Для людей, война — это потери близких, любимых и родных. Именно поэтому я не нашу мундир. Сейчас выгляжу, как типичная фитоняшка из сети.