— Давай, подруга, выкладывай, что стряслось, — заявила она, явно не принимая отказа. Налила в маленькие рюмочки крепкий напиток и сунула Ире в руки.
Выпили. Прорвало. Рассказала обо всем. Чем больше убывало в бутылке, тем сильнее поток слов и слез. Потом и Настю разморило — рассказала о своих любовных потерях. Наговорившись, подруга затянула песню. Затем вторую. Когда дошло до Огней Саратова и женатого, Ира уже была в стельку пьяная. Голосила, словно на концерте.
Успокоились, когда соседи начали долбить в стену. Разошлись по комнатам, став чуточку ближе.
Похмелье. Она была рада ему. Трудно поверить, но дело в том, что за болью в голове, тошнотой и общей слабостью, можно легко спрятать более серьезное — душевную муку.
Наська ждала на кухне с соком грейпфрута и таблеткой аспирина.
— Прекращай подруга, страдать. Пока ничего сильно страшного не случилось. Того, чего бы ты не смогла пережить. Я правильно поняла, вы не спали? Значит, ляльки точно не будет. Остальное можно забыть, поверь мне.
Ира спряталась за стаканом. Эх, Настя, не знала ты видимо любви. Как пережить, если в груди кусок льда, который вызывает дикую боль?
— А у тебя нет такой же таблеточки от душевных страданий, Великий специалист по чувствам, а?
— Есть! Другой классный мужик.
Ира печально улыбнулась. «Другой? Нет! Никому на свете не отдала бы сердца я…», — вспомнились слова Татьяны Лариной.
Допила сок и поплелась к себе в комнату, весь день валяясь в кровати и жалея себя. К вечеру надоело. Позвонила Алеку с просьбой выгулять сестру и ее подругу.
— Наська, одевайся, поехали за твоей таблеткой!
Подруга завизжала и начала в бешеном темпе собираться, раскидывая повсюду шмотки.
— Насть, а если Алек зайдет, а тут твои лифчики.
Соседка в том же ритме начала собирать одежду, запихивая большой кучей в свою комнату.
— Что ж ты сразу не сказала. Обожаю твоего брата! — Неужели? Подруга шифровщица. Судя по ее блестящим глазам, там нечто большее. — Жаль он на меня не смотрит. Привык с моделями общаться. Ему такие уродинки даром не нужны.
— Настя! Ну-ка прекрати! Какая ты уродинка? Красивая девушка! — Подтащила ее к зеркалу. — Смотри! Глаза потрясающие — шоколад! Губки бантиком. Грудь — произведение искусства.
— А попа?
— А что попа? Попа, как попа. Найдешь еще ценителя. Я уверена. Одевайся. Не хочешь же предстать перед братом в белье?
— Вряд ли он оценит.
Алек приехал с Максом. Зашли оба в квартиру. Друг, который больше «подруга», скромно поздоровался. Ира познакомила его с Настей.
Обе девушки оделись, но все еще доводили образ до ума.
Максим вдруг подошел к Настюне и приподнял ей волосы вверх.
— Так будет лучше с этим платьем, есть заколка?
Девушка смутилась, но залезала в шкафчик. Макс отодвинул ее и сам порылся внутри, доставая нужный аксессуар. Закрепил. Ира с Алеком переглянулись, оба в недоумении. Брат пожал плечом, мол, кто их геев разберет.
Макс первым заметил их гляделки и порозовел.
— Белоснежка, иди сюда, тебе тоже нужно подправить кое-что.
Вечер прошел замечательно. Ира запрятала свою боль поглубже, не позволяя ей руководить соей жизнью. Пили коктейли, танцевали. На старые дрожжи Ира быстро опьянела. Повисла на Алеке, и он увел ее на воздух. Здесь она ему все и выложила, что тревожило душу: про Сергея, про Светлану, про свою несчастную любовь.
— Ой дуреха, сестренка. Как же ты умудрилась? Князь ведь довольно известная личность. Неужели никогда не видела? — Ира покачала головой. — Ты конечно красотка, но с такими, как Света, не расстаются. Она же идеальная.
Он так сказал, что Белоснежка прищурилась.
— Алек, ау! Ты сам-то куда? Фу! Никогда не замечала за тобой некрофильных наклонностей… она же холодная, как труп!
— Белоснежка, ты можешь думать, что хочешь, болтать с подружками, но при мне не смей, понятно?
Ира округлила глаза.
— Алек, забудь о ней. От таких, как Сергей, тоже не уходят.
— Я знаю, малыш, знаю. Поэтому давно забыл.
Утром Иринка даже не вспомнит об этом разговоре.
По дороге в такси Наська делилась впечатлениями о Максе. С сожалением Ира вынуждена была ее разочаровать. Подруга приуныла.
— Скажи, что им надо? Итак красивых мужиков мало, еще и большая часть перекинулась во вражеский лагерь. — Ира притянула ее к себе и погладила по голове. — Алек-то хоть на правильном пути?
Белоснежка рассмеялась.