Старый волхв покосился на подошедшего Никиту, стараясь не упускать из виду старания Мишки.
— Догадался уже? — проворчал он.
— Ты о чем, Фрол Пантелеевич? — зная ответ, все же поинтересовался Никита.
— Да о дочери твоей… Не быть ей боевой единицей. Сила большая, только идет она на подпитку иного ресурса. Ведунья, говоришь… Где же ее взять-то? По лесам и деревням разбежались, не больно-то хотят с Коллегией Иерархов дело иметь. А вот Ведунов еще можно разыскать. Учить Полинку надо ремеслу важному уже сейчас, концентрировать умения в одном направлении.
— А как же инициация?
— Да зачем ее ждать? — фыркнул дед Фрол. — Бессмысленная трата времени. Пророкам, насколько мне известно, инициация не дает каких-то особых козырей. Все, чем они оперируют, лежит в иной плоскости. Полинке придется осваивать много специфического материала, и довольно трудного. Самое главное — улавливать сигналы, вибрации, резонирующие волны и еще какую-то заумь из Космоса, а потом совмещать их или раскладывать на тонкие составляющие. Проще говоря, вычленять из множества линий грядущих событий самый оптимальный вариант.
— Откуда тебе известно об этом, Фрол Пантелеевич? — заинтересовался Никита.
— Чепуха, ничего мне не известно. Нахватался вершков на лекциях да в беседах с умными людьми, — отмахнулся волхв. — Но одно точно знаю: не жди эту инициацию. Ищи Ведуна или Ведунью, отдавай дочку в обучение. А Мишка, да, он стопроцентный «огневик». Может, еще что-то проявится с годами.
В кармане куртки резко заиграла мелодия вызова. Никита поднес к уху телефон, краем глаза отметив, что звонит Бекешев.
— Говори, Ильяс.
— Только что машина Антона взорвалась, — глухой голос Ильяса звучал словно из-под земли. — Охрана вытащила его из огня…
— Жив? — заледенел Никита.
— В тяжелом состоянии. Нужно срочно в больницу, там с ногами что-то, да и в целом все серьезно.
— Кто старший сопровождения?
— Орех.
— Свяжись с ним срочно, пусть везут в «Изумруд». Я сейчас же позвоню Коваленко, чтобы дал указание пропустить вас к медицинскому корпусу.
— Но в таком состоянии его нельзя везти в обычной машине, нужна карета скорой помощи.
— Некогда! Пусть лучше в кому впадет при транспортировке, но ждать, пока скорая доедет — будет еще хуже. Не успеем. Сейчас каждая секунда на вес золота.
— Понял, — Ильяс отключился.
Никита отошел в сторону, не замечая взгляда старого волхва, все сразу понявшего и медленно покачавшего головой.
— Станислав Евгеньевич! — как только услышав отклик барона Коваленко, Никита без раскачки сразу стал давать указания. — Сейчас к вам подъедет внедорожник, в нем находится Антон Шубин в тяжелом состоянии. Срочно дайте указание медикам подготовить биокапсулу.
— Какие именно повреждения? — деловито уточнил Коваленко.
— Точно не знаю. Повреждения нижних конечностей, ожоги, и вероятно, тяжелые переломы.
— Понял, все устрою, — Коваленко тоже отключился первым.
Никита сам не заметил, как создал вокруг себя мощное магическое завихрение, материализовавшееся в виде смерча на тонкой ножке. Он набирал силу, взметывая в воздух мелкий мусор, скопившийся в парке, с треском ломал слабые, едва налитые соком ветки, и поднимался все выше и выше.
Если бы он видел восторженные взгляды детей, подумавших, что папа развлекается, то устыдился бы своей слабости. Дед Фрол пришел на помощь, легким тычком куда-то в подреберье создал болевую зону, от которой Никита пришел в себя и разрушил плетение «воздушного змея».
— Займись более нужными делами, — прошипел он тихо, кивая на мчащийся по парку внедорожник. — Я займу детей.
В подъехавшей машине распахнулась задняя дверь, и Никита тут же оказался в салоне рядом с Ильясом.
— Докладывай, — приказал он. — Все, что узнал.
— Пока никаких подробностей, — покачал головой Бекешев. — Я передал твое указание парням, они уже на пути в «Изумруд». Как только Антона поместят в капсулу, Орех тут же отзвонится мне. Я ему приказал оставаться там до особых распоряжений.
— Правильно, — кивнул Никита. — Я еду в Вологду сейчас же. На тебе охрана «Гнезда».
— Выезд стандартный?
— Да. На двух машинах.
Никого из своих женщин Никита не собирался брать, хотя обе супруги стояли на крыльце с встревоженными лицами. Тамаре в ее положении вообще не нужно подвергать себя излишним эмоциям, а то по виду готова броситься следом. Даша что-то ей говорила, а сама поглядывала на суету возле казарм.