— Какой кошмар! — с женской умудренностью вздохнула Юля, представляя, как сейчас выглядит.
Потянувшись до хруста в позвоночнике, она накинула на себя свою куртку. Теплая завеса, созданная Никитой, почти распалась от недостатка энергии, но в избушке все равно было тепло. Поежившись, она толкнула дверь и перешагнула через порог наружу.
И застыла от потрясения.
Она проспала всю зиму?
Вокруг избушки выстилалась голая земля с черными стебельками дерна, словно по ней прошелся все выжигающий огонь. Пушистые белоснежные сугробы, обрамлявшие полянку, выглядели как нарядные кружева на женском платье. Изящные ноздри Юли зашевелились, улавливая странный запах то ли гари, то ли некоего химического вещества. Глупой девушкой она не была, и сразу сообразила, что здесь недавно бушевала магия. Но к этим запахам примешивался сладковато-едкий дымок лесного костерка, возле которого на бревнышке спиной к Юле сидел Никита в порванном в нескольких местах свитере и сильными руками ломал сухостой, чтобы подкинуть его в огонь. На наскоро сооруженном таганке висел котелок с водой.
— С добрым утром, — стараясь убрать из голоса хриплость, характерную спросонья, прокашлялась Юля и села рядышком с волхвом.
— Привет, — улыбнулся Никита, взглянув на нее. — Как спалось?
— Просто великолепно! Но я все пропустила! Кого ты на этот раз убил?
— Да так, четверых нехороших парней, вздумавших обидеть одну лесную красавицу, — без намека на шутку откликнулся молодой барон и насыпал из банки в ладонь небольшую горку чая.
— Лесная красавица — это я? — вспомнила про свои волосы Юля и снова машинально провела по ним ладонью.
— Здесь больше никого нет, кроме тебя. Я справился со злодеями с помощью четырех факторов.
— А… где они? Я имею в виду злодеев. Ты их закопал? Надеюсь, далеко от этого милого домика?
— Нет, зачем поганить землю? Есть у меня одно местечко, где я храню самые плохие тайны. Вроде пресловутого шкафа со скелетами. Так что все нормально. Сейчас попьем чайку, и я вызову демона. И через мгновение будем на кордоне.
Юля привалилась к мужскому плечу и промурлыкала:
— Не надо демонов. Я их боюсь до чертиков. Лучше неспеша на лыжах, мм?
Никита снова повернул голову и посмотрел на прикрывшую глаза девушку, после чего обхватил ее за талию и притянул к себе поближе.
— Как скажешь, — ответил он, едва касаясь губами ее щеки.
Юля прерывисто вздохнула, не желая сопротивляться тому, что могло сейчас произойти, однако Никита отвернулся.
— Ты меня снова спас, — сказала она спустя мгновение, пристроив голову на его плече. Хоть так подтолкнуть чурбана лесного к действию.
— Так это моя обязанность — спасать милых и красивых боярышень.
— Я одного не могу понять: зачем ты подвергал меня опасности, если знал, что за тобой охотятся? — спрашивая это, Юля не убирала голову с плеча Никиты. — Зачем вообще нужен был этот вояж к источнику?
— Иначе бы мне не поверили, — честно ответил волхв. — А так увидели, что я с девушкой вышел на прогулку по зимнему лесу. Значит, абсолютно уверен в безопасности, расслаблен так, что охрану с собой не взял. Хитрый план удался.
Юля не была уверена в его хитрости. Ее бы такое поведение, наоборот, насторожило.
— В Устюге ты тоже действовал по такому же плану? — девушка выпрямила спину и посмотрела на излучающего спокойствие Никиту.
— Да. Самое главное в моей стратегии — убедительность, — он не стал изворачиваться и мягким движением убрал за ушко Юли спутанную после сна прядь волос. — Без нее любой план начинает проседать, появляются критические бреши, которыми воспользуется враг.
— Эх, ты, вояка! — вздохнула девушка и снова прильнула к Никите, чувствуя невероятное спокойствие и теплые волны энергии, идущие от волхва.
— Пойдешь за меня замуж? — неожиданно для нее спросил он.
Ресницы Юли дрогнули.
— Наконец-то, — позволив себе ворчливости в голосе, откликнулась она. — Я уже и не верила, что услышу этот вопрос. А где кольцо и вставание на одно колено? Не романтично, Никитушка…
Он рассмеялся, закинул в кипящую воду заварку и тут же убрал кипящий котелок с тагана, поставив его рядышком с костром, чтобы напрел. А сам сделал изящный пасс рукой, материализуя на ладони золотое кольцо в виде хрупких листочков, искусно соединенных между собой и обсыпанных мелкой бриллиантовой пылью; кроваво блеснувший на утреннем солнце рубин завершал изящную конструкцию.