Князь постучал пальцем по столу и добавил:
— И смотри мне, даже не вздумай за братца своего вступаться. С ним все ясно. Вопрос решен…
— Назаров это все! — вдруг вскинулся Бельский, исказив губы в ярости. Скулы его побелели. — Из-за щенка безродного мы лишения терпим!
— Коля, ты зачем его сюда в таком состоянии притащил? — скривился Василий Юрьевич, а сыновья заухмылялись открыто. — Пьяные бредни выслушивать не собираюсь.
— Да он сам, княже, ко мне с утра в изумленном состоянии завалился в дом, заставил выкушать бутылочку беленькой, — оправдывался Романов. — Не выталкивать же его на крыльцо! А потом вцепился в меня и потребовал, чтобы я с ним поехал! Испугался, что по дороге натворит дел, было бы кому за руку удержать…
— Даже думать забудь о Назарове! — прорычал, не выдержав, Шереметев. — Не твой калибр, Олежка. Не время сейчас вендетту устраивать.
— С нас виру за Васильевых потребовали! — Бельский неожиданно заговорил трезвым голосом. — Мало что Ваньку догола раздели, так еще и весь род наш виновным выставили! Пятьсот тысяч кровных, отель в Москве и в Ярославле перейдет этим нищебродам!
— Вообще-то, Васильевы перешли в клан Назарова, — справедливо заметил Велимир, — а это значит, что ваши активы, Олег Юрьевич, перейдут Никите. Возможно, что кто-то из Васильевых и будет руководить одним из отелей, но генеральное право останется у Главы рода.
Бельский с трудом сдержался, чтобы не шарахнуть кулаком по столу. Гостеприимство Шереметева может закончиться на этом, и никто пальцем не пошевелит, когда опального князя выкинут за ворота. Неуважение к хозяину, который разделил с тобой трапезу — это прямое оскорбление, до которого оставался один миг. Никто не заметил, как Романов, сидевший рядом с князем Олегом, крепко сжал своей рукой его колено, предотвратив катастрофу.
— А еще он расстроил свадьбу твоего сына со старшей дочерью Васильевых, — Бельский все же подбросил шпильку в адрес хозяина.
Шереметев с интересом взглянул на сына, словно ожидая от него нужного ответа. Он-то как раз и был против женитьбы Велимира на этой девушке. Тертый калач, князь Василий предчувствовал, что ничем хорошим его увлечение жгучей брюнеткой не закончится. Как забавно: ведь он деликатно молчал и не давил на больной мозоль Велимира, понимая его чувства. А Бельские, действительно, не отличаются большим умом. Что младший, что этот… когда выпьет.
— Решение об отмене свадьбы принимал император, — холодно ответил младший сын, сдерживая энергию водяных вихрей, уже клубившихся между пальцев. — Кто я такой, чтобы игнорировать высшую волю монарха? Мне приказали отойти в сторону — я отошел.
— Коля, а князь на своей машине приехал? — поинтересовался Шереметев, попивая ароматный, исходящий паром, чаек. — Или ты его привез?
— На своей, — кивнул Романов, зачерпывая ложечкой малиновое варенье. — Я в его кавалькаду пристроился, так и доехали.
— Довези его до дома, — попросил хозяин. — Пусть проспится. Только мне позвони потом, отчитайся.
— Да, княже, — Романов отставил чашку в сторону и поднялся из-за стола. Положил руку на плечо Бельского. — Пойдем, Олег Юрьевич. День трудный был, отдохнуть надо.
— Я буду молчать, — словно протрезвел старший Бельский. — Главное, Ванька живой останется. Глядишь, годика через два гнев императора поутихнет, подам прошение.
— Правильно мыслишь, Олег, вот сейчас — правильно, — кивнул Шереметев и проводил взглядом вышедших гостей, которых тут же взялась проводить внутренняя охрана князя. Молча допил чай, со стуком поставил чашку на блюдце и посмотрел на сыновей. — Сашка, чего молчишь? Не сожалеешь, что я тебе на шею опасную удавку накинул?
— Чего теперь жалеть? — пожал плечами Александр. — У меня с Антониной все хорошо складывается. Вот только не ожидал, что ее приданое в виде ярославского отеля отойдет Васильевым, точнее — Назаровым. Мощный удар под дых, отец. Выходит, моя невеста бесприданница теперь?
Шереметев засмеялся и хитро прищурился.
— Отель в Ярославле — так себе приданое. Коровники и то лучше строят. Радуйся, что от этой обузы тебя освободили. Я проверил специально, что там и почем. На грани финансового краха «Belskiy Hotel», к сожалению.
— Ох и хитер дядя Олег! — рассмеялся Велимир. — Да у них вся семейка, оказывается, шулеры!