— Отлично. Полгода я вытерплю, — обрадовался Виченцо.
— Ой, можно подумать, я не допускаю тебя до своего роскошного тела, — фыркнула Бьянка, легко раскусив глубинную суть его радости.
— Уже несколько месяцев, — напомнил парень, ловко сворачивая на двухуровневую развязку, чтобы уйти на Рим. — Но я понимаю, у тебя работа, командировка в далекую Россию…
— Мог бы и приехать на несколько дней, — укоризна прорвалась в голосе девушки. — У меня уютная квартирка, нам было бы хорошо.
— Извини, не получилось, — смутился жених. — Отец нагрузил меня какими-то бумагами как простого клерка. Причем, даже не оплатил работу.
— Да ты и не сильно-то переживаешь, — рассмеялась Бьянка. — Ладно, вези меня домой.
Оставшееся до семейного ужина время она провела в расслабленности и неге. Сначала ванна с морской солью, потом маникюр, прическа, выбор вечернего платья. То и дело поглядывая на часы, Бьянка с каждой минутой ощущала какое-то непонятное беспокойство. А если за ней следят инквизиторы? Встреча с Дженнаро Баталья могла иметь последствия. Вдруг он успел передать своим сообщникам, чтобы те следили за ней даже в Риме? Как бы хотелось, чтобы Никита уничтожил мага-инквизитора! Девушка надеялась, что барон умеет держать слово. После встречи с Дженнаро больше никто не беспокоил девушку, что наводило на оптимистичные мысли.
Виченцо она встречала в нежно-лазоревом платье в пол, купленном в Петербурге. Тонкая ткань, облегающая ее стройное тело, открытые плечи и шея вогнали парня в состояние глубокой восторженности и заторможенности, и чтобы привести жениха в чувство, Бьянка шутливо щелкнула его по кончику носа.
— Поехали уже! Не будем заставлять родителей ждать нас!
Семья Гросси, чего уж скрывать, нравилась девушке. Изабель, мать Виченцо, до сих пор сохранила в глазах блеск юности, когда глядела на своего мужа, и каждое ее прикосновение к нему, даже нечаянное, вызывало ответную реакцию. Бьянка, сидя за столом рядом со своим парнем, невольно думала, а как будет у них? Сохранят ли они свежесть отношений через пять или десять лет?
Луиджи Гросси с трудом сдерживал нетерпение, чтобы поговорить с девушкой. Он-то как раз понимал истинную причину приезда Бьянки Руджерро в Рим, но дал возможность жене наговориться с будущей, как ему представлялось, невесткой. Лишь перед десертом им удалось уединиться под предлогом деловой беседы. Как-никак, у государственного секретаря могли появиться вопросы к журналистке, прибывшей из России.
— Как там наш общий друг? — протягивая Бьянке бокал с мартини, спросил Гросси. Он отхлебнул из стакана местный арценте[3] «Bellavista» и обхватив его пальцами, облокотился на край балкона.
— Очень занят после вашего предупреждения, сеньор Луиджи, — с благодарностью кивнула девушка, пробуя напиток. — Надо сказать, он из тех деятельных людей, которые не отмахиваются от помощи. Благодарит вас за информацию.
— Называй меня Луиджи, дочка, — улыбнулся госсекретарь. — Значит, русская машина государственной безопасности закрутилась… Что ж, это радует. Но, как я понимаю, есть нечто такое, что тебе необходимо передать как личную просьбу господина Назарова.
— Дело в том…, — Бьянка покрутила бокал пальцами, как будто собиралась с мыслями. — Может, чуточку издалека.
— Как угодно, времени у нас достаточно, — благосклонно произнес Луиджи.
— Некий Дженнаро Баталья является сильным магом-рунологом, как выяснилось недавно. Он уже успел серьезно разозлить все силовые службы русских, умудряясь вербовать в свои ряды студентов с помощью своих возможностей. Никита хочет точно знать, кто в папской Инквизиции еще умеет работать с рунической магией, и кто был учителем Батальи. А еще нужно достать фотографию Доменико Котеза, который вместе с Боргезе — комиссаром Второй капитулы Ордо Маллеус — хотят уничтожить род Назаровых.
Гросси кивнул. Ему были знакомы все эти фамилии. Более того, Котез периодически появлялся в резиденции Папы и получал какие-то наставления, а может — индульгенцию за свои многочисленные грехи.
— Просьба деликатная и опасная, — не стал скрывать Гросси. — Моя работа не предполагает вмешательства в дела Инквизиции. А учитывая, что часть кардиналов была настроена против меня, пришлось идти на жесткие меры, вскрывая факты их биографии, которые не должны подлежать огласке.
— Вы их шантажировали? — проявила спокойствие Бьянка, попивая мартини.
— Само собой. Иначе этих олухов никак не осадить. Оказалось, что Инквизиция давно и тайно от всех курий провела реорганизацию, чтобы не зависеть ни от кого, кроме Папы. Когда об этом факте узнали кардиналы, было уже поздно. Я, конечно, приложу максимум возможностей, чтобы добыть нужную информацию, но не обещаю.