— Видимо надо ехать в Калугу, как бы ереси не было. Да и случай очень необычный, если это не выдумки конечно. Но тогда надо будет срочно решать что с этим делать.
— Голицына Елизавета Петровна? Это она вроде была Валуева до свадьбы? — поинтересовался Долгоруков ни к кому конкретно не обращаясь. — А Петр Алексеевич значит ее сын?
— Да, ваша светлость, — ответил Янковский.
— Знаете, Евгений Осипович отдайте ка команду по сбору информации по семье Голицыных. Особое внимание обратите на Петра Алексеевича — распорядился князь — И съездите вместе с Его Высокопреосвященством в Калугу. Опросите свидетелей, да и с самими Голицыными поговорите. Особенно постарайтесь узнать их отношение к произошедшему.
— Вас что-то беспокоит Владимир Андреевич? — спросил Митрополит.
Долгоруков задумался:
— Вот соберете данные, тогда и поймем что беспокоит. А пока, Господа, очень Вас прошу, сделайте все возможное чтобы окружающие не узнали о нашем интересе к этой семье. А то начнут рыскать, греха потом не оберешься.
— Но ваша светлость я обязан доложить обо всем туда, — сказал Янковский и посмотрел в потолок.
— Да и моя обязанность в том же состоит. Такие вещи от Синода не утаишь, — подтвердил Митрополит.
— А вы и докладывайте, но по существу дела, — хитро посмотрел на них Долгоруков, — Тут я думаю и без нас докладчиков будет много. И в основном это будут слухи и прочие выдумки. А вот мы по остальному, после обсуждения собранных данных и примем решение. И на всякий случай слухи тоже соберите. Видимо все-таки придется с личным докладом нам ехать в столицу, — князь полными перстней холеными пальцами нервно пробарабанил по столу.
— Неужели все настолько серьезно? — спросил Янковский.
Митрополит помахивая донесением ответил вместо князя:
— Если судить по этому, и если это правда, то только у нас представители всех конфессий вцепятся в Петра Алексеевича. Начнется борьба за влияние на него и его семью. Ему сколько, двенадцать? Значит давить будут не только на него, но и на Елизавету Петровну. Лишь бы добиться влияния на Петра Алексеевича. А ведь есть еще и Католическая Церковь! Но вы ведь, Владимир Андреевич, совсем не это имели в виду, так ведь? — митрополит испытующе посмотрел на князя.
Долгоруков немного помедлив ответил:
— Знаете, мужа Елизаветы Петровны, звали Александр Васильевич. Мы с ним знакомы были, да и с Елизаветой Петровной я не раз встречался. И умер князь Голицын в 1869 году. Но Петра все равно записали как Князя Голицына. Просто так, по собственному желанию, такого никто сделать не сможет. И живет он хоть и не афишируя себя, но и не скрываясь. Да и имя с отчеством меня пугает. А уж в месте с данными донесениями, то тут поневоле задумаешься.
— Это какой же змеиный клубок может здесь развернуться? — проговорил Янковский — Похлеще иных столиц! Но тогда тем более нужен срочный доклад!
— Потому и говорю, докладываем только по существу дела! — проговорил Долгоруков — Обо всем остальном только тщательно проверив материал. Еще бы знать кому докладывать надобно, а кому нет необходимости знать об этом.
Митрополит покачал головой и заявил:
— Тут видимо вопрос стоять будет не так. А кому первому доклад пойдет. Все и так на виду находится. Осталось только посмотреть и нужные вопросы задать. Голицына ведь тоже не скрывается, открыто живет и сына воспитывает.
— А ведь кто-то же скоро обязательно приедет с высочайшей проверкой, — заметил Янковский, — Тот же обер-прокурор Священного Синода Победоносцев Константин Петрович. В тайне, не привлекая внимания, полную информацию собрать не получится.
— Соберем что сможем. Обдумаем. Сделаем выводы, — закончил совещание Долгоруков, — Тогда и пойдем на доклад.
Проснулся я хоть и не с первыми петухами, но рано. Рассвет едва-едва наступал, окрашивая горизонт светло-розовыми тонами. Селянки только на скотный двор пошли. Кстати, а возможно ли организовать что-то в виде колхозов в это время? Хотя, нет, не думаю. Скотные и птичьи фермы, еще куда ни шло, ну сады, наверное, а вот с полями будет беда. Тягловая сила стоит дорого, и уход за ней тоже стоит не малых денег. Сами по себе лошади тихоходы и требуют периодического отдыха. Так что для деревни такое хозяйство будет смерти подобно. А организация крупного хозяйства с обработкой земли по принципу МТС нашего времени, приведет к отставанию в обработке земли. В общем или землю не успеют вспахать, или засеять не успеют. А если и засеют, то уже поздно будет. И как ни крути, а голод обеспечен. Но все-таки задумка интересная. Потому какие-нибудь промежуточные варианты отработать надо, до появления средств механизации. В своем имении и не в ущерб селянам. Пусть люди потихоньку привыкают к новым видам хозяйствования. Правда здесь еще не очень хорошие моменты есть. Реакция перекупщиков хлеба и опять-таки царской семьи. Ну с перекупщиками я справлюсь. А вот с Романовыми воевать, это рубить сук на котором будешь сидеть, или висеть, это по обстоятельствам. Они то как раз и являются основными продавцами сельскохозяйственной продукции, а мне родственниками будут. И как не крути я жуткий собственник, свою семью буду защищать. Если что, сам удавлю. Так что как ни крути, а обо мне Романовы все равно узнают. У Государя Императора в советниках не дураки сидят, до истины докопаются. Ладно, это дело не сегодняшнего дня, время еще есть. Да и побочное направление это, попутно решать буду.