— Вот ведь, непутевый Николка. — заговорил один из казаков — Петр Алексеевич пожалейте дурака. Непутевый, молодой еще он, вечно в передряги встревает.
Посмотрев на казака заговорившего со мной, проговорил — Я вроде ничего и не делаю. — и присев стал смотреть на казачка — Вот скажи мне, зачем ты в посторонний разговор вмешался. Это ведь не твой разговор, и не с тобой говорили. Бабка Марфа понятно, она за внуков заступилась, этот разговор хоть как то ее касался. Да и заступница она у нас. На площади за народ заступилась Бури не испугавшись. А ты здесь с какого бока? Я с Федором говорил, что бы понять, что он за человек такой. Бабка Марфа за внука переживала, и заступилась. Но мне то она беседу испортила. А ты здесь причем? Кто ты им? — помолчав и подумав, продолжил — Как думаешь если накажу тебя, будет польза? Нет, ты не думай. Калечить и молниями кидаться, я не собираюсь. Но ведь и наказать можно по-разному. Ты у нас казак молодой и видный, но один остался в семье. Завидным женихом должен стать, что бы семью восстановить. Амбициозный и максималист первостатейный, все поперек других норовишь делать. Видно знаний и опыта тебе не хватает, не живут такие долго. Вот это дело я и исправлю. Здоровье и знания тебе нужно дать, и долгожителем, женихом завидным и плодовитым сделать.
— Это что за наказание такое! — удивленно уставился на меня дядька — Где это видано, что бы знаниями и здоровьем, и плодовитостью наказывали? И как ты это собираешься делать?
А казаки утвердительно зашумели. Только некоторые, кто уже в возрасте был головами закачали и страдальчески вздохнули. И девки, которые присутствовали при беседе и сразу сообразившие к чему дело идет, бочком, бочком стали потихоньку к нам с казачком подбираться.
Один из старых казаков не выдержал и сняв папаху заговорил — Петр Алексеевич пожалейте мальчишку. — ага мальчишку, ему под двадцать, а мне только двенадцать скоро исполнится. Но ведь уважительно обращаются, без подобострастия, видно есть что-то во мне, что показывает совсем иной статус, чем малолетний недоросль. — Ему же, только по кустам и оврагам прятаться придется. Он даже из имения вашего теперь не на коне, не пешком, на своих двоих не уйдет. — и кивнул на девок, которые уже близко к нам подобрались.
— А вот он и расскажет потом, — сообщил я дядьке и окружающим — что это за наказание такое. Когда в селения его калачом заманивать как телка будут, за спиной дубье пряча. Это что бы не сбежал ненароком. И когда не по дороге ходить придется, а все перелесками пробираться. Зато завидный жених. Ну а как это оформить, тут как раз все просто. Я недавно одно благословение спонтанно учудил, вон святые отцы до сих пор как вспомнят, так крестятся с испугом. Мне бы его отработать. Что бы правильно применять в любое время сам мог. Скоро целый Академический городок придется благословлять надеюсь, с высокопоставленными гостями. Нельзя нам там оплошать. А тут гляньте доброволец появился. Грех ведь на нем не потренироваться.
— Петр, — заговорила мамка возмущенно — прекрати народ пугать. А то ведь смотри, не посмотрю что благословенный, в миг полотенцем отхожу. А ты Николай куда смотришь? Дитё от безделья дурью мается, а ты и ухом не ведешь. Погонял бы его что ли на тренировках своих. — и приложила его этим самым полотенцем по спине — Ишь чего удумал, такими силами баловаться и народ запугивать.
— Николаевна, — хохотнул дядька — у него же силы не меренные. Мы до сих пор пределов силы его не выявили. И как тут его гонять тогда?
Я же вздохнув взял стул стоявший у стены и устроился напротив Федора. — Не дали нам конструктивно с тобой поговорить. Ладно, проблемы и страхи твои мне понятны. Боишься ты, что долгами твою семью задушат после лечения. Вот только ошибка твоя в том, что не ты долги определяешь, а я. А вы и так перед нашей семьей в долгу. И долг ваш я определяю в учебе. Как выучитесь, так и долг спишется. Ну а учиться не будете, то тут уж не взыщи, по полной спрошу. Наверное, я только перед бабкой твоей в долгу. Ну и еще перед казаками. Она ярость Бури остановить не побоялась, а казаки уже моей собственной ярости на деревню твою выплеснуться не позволили. За то и поклон и поддержка моя им. А с Бабушкой Марфой твоей даже и не знаю как расплатиться теперь. Разве что песню ей посвященную написать?