— Не думал об этом, — честно признался я и обвёл взглядом всех собравшихся. Александр Самохин, Пётр Корсаков, Араслан Максютов. Все сидели молча и ждали моего ответа, — хорошо, если я решу вопрос с алтарём и наследником, проблем не будет? Женитьбу можно будет отложить?
— В принципе, — задумчиво протянул Корсаков, — если вы выберете кого-нибудь из своего рода, и алтарь будет готов его признать, это снимет вопрос необходимости женитьбы. Но я бы всё равно его не откладывал надолго. Вы уже сильный маг, и изменения в вашем организме начались. Ещё лет пять — и шанс зачать ребёнка станет минимальным.
— Я тебя услышал. Как думаете, Павел Богданов подойдёт на роль наследника? — Выбора у меня особого не было. Корсакова я пока слишком мало знаю, чтобы делать наследником. Араслан вообще не мой человек, а Самохин и сам не согласится. Не его это дело. Остаётся только Павел.
— Если он согласится, это будет хороший вариант, — поддержал меня Самохин.
— Достойно, — кивнул Араслан. Он знал Павла дольше всех, — он — хороший глава семейства, и не даст пропасть вашему роду.
— Ознакомьтесь, — Пётр протянул мне папку с бумагами, — здесь список ваших возможных невест. Все — из высшей аристократии, но не являются прямыми наследницами, так что их можно будет забрать в свой род. Некоторые из них будут на Имперском балу в Киеве.
Внимательно пролистав папку, я с удивлением обнаружил несколько знакомых фамилий.
— Елизавета Чернышева? — Я удивлённо посмотрел на Петра. — Ей же всего четырнадцать лет!
— С этого возраста можно заключать помолвки. Она — вторая дочь в семье. Главой рода не станет. Хороший вариант, как вторая жена. У неё недавно был день рождения, и предложения Степану Георгиевичу уже поступают. Вы знакомы? Можно обозначить ваш интерес.
— Знакомы, — признался я, — но нет. Сейчас у меня никакого интереса к Лизе не имеется. Может быть, лет через десять, но не раньше.
— Как я говорил, это не имеет значения. Просто присмотритесь к ней.
— Ладно, — я обречённо кивнул: проще пообещать, чем спорить.
— Александр, — обратился я к Самохину, — Пётр договорился с одним родом об очистке их земель от прорыва. Подготовь всё. Думаю, в среду отправимся.
— Будет сделано, — кивнул тот.
Ну вот, наконец-то я, как истинный глава рода, раздаю команды. Именно так я и представлял себе эту должность.
— Кстати, сколько денег мне пообещали? — Как-то забыл спросить. Пётр сразу сообщил, что мне заплатят и — бонусом — решат проблемы с Трубецкими. Мне подобное не слишком понравилось. Хотелось справиться самому. Показать, что мой род что-то да значит. Взять наёмников и «мастеров», выбить дверь в родовом доме Трубецких и заставить главу этого рода склонить предо мной голову. Но я такой вариант даже озвучивать не стал, понимая, что это слишком по-детски. Что поделать — моему телу восемнадцать лет. Гормоны играют, да ещё и эти искорки нашёптывают: «Наваляй ему!»
— Глава! — Пётр с укором посмотрел на меня.
— Да что опять не так? — не выдержал я осуждающего молчания соратников.
— Прошу вас — больше никаких вопросов о деньгах! Ни в каком виде! Вы — князь! У вас есть свои люди. Мы решаем все вопросы и заботимся о благосостоянии рода. Вас это не должно интересовать. Вы можете отдать любой приказ, купить новую машину, особняк, маголёт. Всё, что угодно, — и не думать, хватит у вас денег или нет, и где их брать. Это теперь не ваша забота.
— Да понял я, понял! — раздражённо махнув рукой, пробубнил я. Пётр, конечно, делал благое дело, пытаясь слепить из меня настоящего князя, и я старался не слишком сопротивляться. Но вот так взять и не думать о деньгах было сложно. — А что, я могу купить маголёт? — зацепился я за его слова.
— Конечно, — Пётр уверенно кивнул, — у многих князей есть свои маголёты. Да и вам бы пригодился. Тем более, если планируете ездить по Империи и заниматься алтарями. Расстояния у нас немаленькие.
— Наверно, дорого его содержать? — вслух задумался я. — Нужен обслуживающий персонал, лётчики… Хотя можно маголёт сдавать в аренду, когда мне он не требуется? Может даже и заработать удастся.
— Князь! — чуть ли не хором укорили меня собравшиеся.
— Да ладно вам, я пошутил! Понял уже — никаких разговоров о деньгах.
Араслан с подозрением посмотрел на меня, но промолчал. Он знал меня лучше всех остальных поэтому серьезно сомневался в моей искренности и был прав.