— Зато награда какова, а? — улыбнулся князь. — Знатным человеком будешь, и дети твои тоже, и внуки. Год — другой, и в шелк оденешься.
— Я все понял, государь, — встал староста. — Пойду я? Мне с большим боярином Лютом много чего обсудить нужно.
— Иди, — махнул рукой князь. — По теплу в путь готовься. Готовь инструмент, зерно и людей. Корабли дадим. Если леса мало будет, из словацких земель плоты пригоним.
Староста вышел, а князь глубоко задумался. С ханами авар пока все получилось. Он сыграл на их жадности и страхе. Пока они не смеют перечить ему, а потом должны будут почувствовать свою выгоду. Паннонские словене переселятся поближе к новому городу, создав вокруг него широкий пояс из деревень. Они распашут плодороднейшие залежные земли, расселяясь по бывшим аварским пастбищам. Срочно нужно строить крепость, а ручеек мастеров из Бургундии понемногу пересыхает. Франки спохватились, и просто перестали выпускать их из своих земель. Как и других мастеров, впрочем. Епископы взвыли, новые монастыри и церкви стало некому строить. Бригады каменщиков уезжали из Бургундии вместе с семьями, а оставшиеся взвинтили цены на свою работу. А ведь еще нужно отстроить Братиславу и пару крепостей в Баварии. Друг и деловой партнер Гарибальд тоже жаждет защитить свои богатства от хищных франков.
Что ж, придется учить своих. ПТУ организовать, что ли? — тоскливо думал князь. — Точно! ПТУ!
— Боярина Николая ко мне! — крикнул он служанке, а когда римлянин, руководящий Ремесленным Приказом, вошел в покои, спросил:
— У тебя мастер из Бургундии покалечился, помнишь?
— Помню, конечно, — удивленно кивнул Николай. — Домой его отправили на той неделе. Жаль, добрый мастер был, и человек неплохой.
— Догнать, вернуть, жалование положить, как прежде, — приказал Самослав. — Будет для нас новых мастеров учить.
— Святой Мартин, помоги мне! — раскрыл рот Николай. — А так что, можно было?
Глава 42
Февраль 627 года. Константинополь.
Доместик Стефан тщательно раскладывал серебро по кучкам. Теперь у него был отдельный кабинет, где никто не мог помешать ему, даже патрикий Александр, который по-прежнему работал в ставке императора, посылая гонцов с указаниями. Стефан отчитывался лично перед протоасикритом, к величайшему облегчению декана Евгения, который теперь даже не скрывал своего ужаса, общаясь с бывшим подчиненным. Слухи по дворцу шли со скоростью молнии, и уже все знали о той роли, что сыграл в победе над аварами этот выскочка, еще недавно глотавший пыль в темном архиве. Доместик долго смотрел на столбики из серебра, размышляя. Потом он, либо добавлял монет в какой-нибудь из них, либо, наоборот, уменьшал их количество. Он получил немалую награду и от самой Августы, и от куропалата Феодора, а теперь пребывал в размышлениях. Его агентура, в которую он, после тщательного отбора, включил десяток человек, хотела получить деньжат за свои старания, и Стефан с тяжким вздохом определял долю каждого соразмерно его заслугам. Для нотария Василия он выпросил должность эпопта[43], и денег тому пока не полагалось. Он и так был на седьмом небе от счастья, взлетев сразу на две ступени верх.
Да, так будет справедливо, решил, наконец, Стефан, любуясь проделанной работой. Теперь нужно положить все это в отдельные кошели, которые он вручит каждому из своих людей. Это будут правильно, ведь если собаку долго не кормить, она укусит своего хозяина. Сеть верных людей, разбросанных по различным ведомствам и секретам, обеспечивала его потоком информации, которая лишь в одном случае из ста была полезной, а в остальных оказывалась бессмысленным мусором. Но и это было неплохо, ведь чтобы добыть золото, нужно промыть в ледяной воде многие таланты[44] пустой породы.
Ссылка нескольких влиятельнейших персон стала громом среди ясного неба, приведя в панику чиновный люд Константинополя. А поскольку лишь единицы знали правду, то догадки одна другой фантастичнее гуляли по коридорам Большого Дворца, умножаясь многократно этими ленивыми бездельниками, императорскими кубикуляриями и веститорами. Раздался несмелый стук в дверь, и Стефан одним движением сгреб кошели со стола.
— Войдите! — важно сказал он.
— Простите, Превосходнейший, — робко заглянул к нему один из нотариев. — К вам проситель. Некто Марк.
— Пусть войдет, — все так же важно ответил Стефан, отметив рвение паренька. Тот явно набивался к нему в свиту, ведь титул «Превосходнейший муж», хоть и давно вышедший из употребления, доместику Стефану пока мог привидеться только во сне. Надо бы ему подкинуть монету-другую, подумал он, вдруг от него польза будет.
43
Эпопт — чиновник податного ведомства, в обязанности которого входил земельный кадастр и обложение земли налогами.