–Все. Я труп. Щас письмо напишу и сдохну окончательно.
–Какое еще письмо?
–Предсмертное. «В моей смерти прошу винить Машку–злодейку и судьбу–индейку». Письмо найдут, тебя арестуют, осудят лет на пятнадцать, и все эти годы каждое утро ты будешь начинать с проклятья в мой адрес. А я там,–и пальцем в потолок, –буду испытывать чувство глубокого удовлетворения.
–Ах ты, гад!–ору я дурным голосом и усаживаюсь верхом ему на ноги,–Танец живота видел?
–Не–е–е–е…
–Сейчас увидишь!–мерзко улыбаюсь, после чего принимаюсь тыкать пальцами в Князевский пресс. Сначала медленно, а потом все быстрее и быстрее как будто на пианино играю.
Что тут началось! Макс булькал, хрюкал, тело его извивалось в конвульсиях, несколько раз, собрав силы, он пытался меня сбросить, но все напрасно.
–Это тебе кара за чувство удовлетворения…. Извращенец поганый…
–Все, все! Согласен! Только прекрати!!!
–Признаешь, что садист?
–Полностью. Но прошу учесть смягчающие обстоятельство, по–другому ты обо мне и не вспомнишь.
–А семьсот баксов? Ты, думаешь, у меня бабла немеряно?
–Ну, если…. Только от этого еще хуже.
Ой–ей–ей! Чувствую, дальше разговор продолжать нельзя.
–Маш, я……
Сейчас он чего–нибудь ляпнет…..
Спас меня телефонный звонок.
–Д–а–а–рагая, Ырыну па–а–зави!
В тот момент я была согласна на что угодно. Минут десять выясняла у мужика, как и что, словно он не номер перепутал, в тайге заблудился.
А когда положила трубку, Князев уже вовсю гремел посудой на кухне.
***
Странная штука, в последнее время наши разговоры с Котовым скорее напоминали монологи. Большей частью его, реже мои.
Со стороны, наверное, казалось, что сидят люди, беседуют, один внимательно слушает другого, а на самом деле просто ждет, когда тот закончит речь и можно будет начать свою. Выглядело это приблизительно так. Говорящий делает паузу, тут же другой: «Да, да, понимаю (или нет, нет, не думаю), а вот у меня….» и излагает уже свой текст…
Может быть, именно по этой причине мне было так приятно болтать с Максом в ту ночь.
Два надувных матраца встык, балконной площадки только на них и хватило, на одном Князев, на другом я. Лежим к верху пузом, голова к голове, и жуем питтцу, кусаем по очереди от огромного куска.
–Все, дальше есть нельзя, сплошные угли. Из тебя повар еще хуже, чем из меня.
–Я к микроволновке привык, а с духовкой у меня сегодня первое свидание.
–Когда пламя наружу полезло, я решила, все, блин, конец.
–Здорово полыхнуло! Предлагаю считать это праздничным салютом.
–Ни фига себе, салютик! В квартире дымища, как после газовой атаки.
–Наплевать. Зато на природе красота. Глянь, небо–то, как в планетарии.
Стыдно сказать, но в планетарии я не была ни разу, только сомневаюсь, что на этом спец чердаке можно увидеть подобное великолепие. Крошечные серебряные точки покорно тянутся друг за другом, они словно нанизываются на невидимые нити, а те, в свою очередь, вплетаются в гигантское покрывало, создавая таинственный, замысловатый и только им понятный узор.
–Смотри, смотри! Звезда! Загадывай желание!
–Фигня это. Все равно не сбудется.
–Может, оно и так. Скажи, а ты хотела бы узнать свое будущее?
–Не знаю. Наверное, хотела бы.
–А я нет. Если бы неделю назад знал, что мне предстоит, то точно не справился бы ……, даже с твоей помощью, ……, а без тебя тем более……. Ну, ты это….. А вообще мне с девушками не везет.
–Ты же сам говорил, что с девчонками тебе всегда было интереснее, чем с ребятами.
–Общий язык я с ними быстро нахожу, это правда. Вон Сашка, друг мой, пока сообразит, девчонки уже след простыл. А я особо и не заморачиваюсь, как–то само собой выходит. Сначала все вроде путем, а потом начинается, то не так, это не эдак.
–Может, ты хочешь слишком много?
–В постель, что ли сразу тащу? По–твоему, я сексуальный маньяк?
–Да нет, конечно. Только у тебя темперамент просто бешенный, прешь, как танк, а женщина существо нежное. Для нас все в мужчине важно, как одевается, как говорит, как ест, даже какого цвета у него носки. Вы–то все это мурой считаете, а мы нет.
–Правда? А я не знал.
–Запомни, сколько бы ты супермена не изображал, любая сразу тебя раскусит. У женщин на это нюх. Естественным надо быть и деликатным.
–По–твоему, я себя выдаю не за того, кто я есть на самом деле?
–Ну, во–первых, не выдаешь, а пытаешься выдавать, а во–вторых, не всегда. Сейчас, например, нет.
–Это потому что, мне от тебя скрывать нечего.
–У каждого есть, что скрывать. Но, в общем, ты прав, чем больше человеку доверяешь, тем легче общаться. Как в сексе, чем свободнее себя чувствуешь, тем результат качественнее.