— О князь Олег! Раскрой свои очи и прочти вот это!
Олег, облаченный в мелкую финскую кольчугу и темно-синие штаны, заправленные в высокие коричневые сапоги, с раннего утра был бодр и деятелен.
— Ты хочешь сказать, что Второй Рим просит мира? — спросил Олег, приветствуя друга и забирая из его рук кусок пергамента. — Ну что, согласимся на переговоры?
— Думаю, пора!
— Ну, раз мои «Лучеперые» советуют сменить гнев на милость, то я готов! Передай Ленку, пусть прекратят пробивать стены и откатят ладьи на безопасное расстояние. А пока мы подумаем, каковы будут условия мира с хитрыми греками.
Стемир пошел было искать Ленка, но тот уже входил в шатер к своему тестю, спеша донести, что приказ его выполнен. Олег выслушал любимого зятя.
— Пусть седьмой день осады напомнит им о божественной вездесущности! Я не посмел перешагнуть предел, обозначенный богами! — И Олег пояснил: — Дух Живого присутствует везде: в воде, камне, траве, дереве, насекомых, животных и людях! Мне сегодня приснился тот самый древний семисвечник, что стоял в рарожском доме Рюрика, — грустно вдруг проговорил он. — Наверное, это был знак богов, чтобы я не переусердствовал в своеволии!.. Ты не все понял, сынок?.. Вот назад поплывем, и я тебе все объясню, — пообещал Олег зятю и раскрыл завесы своего шатра.
— Нам так немного осталось сделать, великий князь Олег! Еще чуть-чуть, и великая столица мира будет нашей! Это же удача для нашей рати! Почему мы должны прекратить осаду в такой благоприятный для нас момент? — возмутился Ленк, не покидая шатра тестя.
— Сынок! Да разве мы удержим ее навеки в своих руках! Или ты думаешь, что отсюда можно будет все народы, населяющие этот огромный город, сбросить в море, потопить, а затем поселиться в их каменных хоромах и жить, вечно борясь с их духами? Я не хочу обрекать себя и свою семью на такие муки! С меня довольно Аскольдова духа! И так я слишком долго громил древние стены, которые клал сам Феодосий Великий! У себя в стране я строил оборонительные сооружения, а здесь разрушаю творения рук человеческих и прослыл уже за это диким варваром. Я устал от этого, и надо готовиться к мирным переговорам с греками. — Олег почти силой выпроводил Ленка из своего шатра.
— Князь, из ворот Святого Романа вышел обоз с продовольствием и вином для нашей дружины, — доложил сторожевой, решив обрадовать князя.
— Немедленно прикажи предать огню весь съестной и винный запас греков! — приказал Олег стражнику. — Они же еще не знают, согласны мы на мир или нет, и идут на новую хитрость. Они хотят отравить нас! — вдруг догадался он и строго добавил: — Никому ничего не трогать!
— Князь, а осаду продолжать? — нерешительно спросил Ленк, ставший невольным свидетелем разговора Олега со стражником.
— Нет! Осаду снять! Выполняй немедленно мой приказ!..
Ленк понял, что великий князь не шутит, и нехотя направился выполнять княжеский приказ. Он посмотрел на ладьи, прилепившиеся бортами вплотную к Феодосиевой стене Константинопольского кремля и пытавшиеся выполнять роль подставок, где были установлены «черепахи» и лестницы, по которым беспрерывно перебирались ловкие лучники и секироносцы на гребень стен, чтобы отважно сразиться с защитниками великой столицы мира, и тяжело вздохнул. «Столько усилий! Столько выдумки и отваги проявили русичи и славяне, объятые неистребимым желанием ворваться в этот царственный, богатейший город мира и завладеть его сокровищами! И все впустую! Что за странная мысль вошла в голову великого князя и застопорила все дальнейшие дела громадного войска? Ну и что же, что греки просят мира?! А что им еще остается делать, когда половина Феодосиевой стены уже в наших руках!» — уныло подумал Ленк и нашел глазами Мути, прицепляющего очередное бревно к «черепахе», глубоко вздохнул и крикнул что было сил:
— Русичи! Князь решил сохранить Царьград!..
Войско русичей, вооруженное мечами, копьями, секирами и стрелами, вошло в Царьград спустя сутки после прекращения осады города. В соответствии с предварительной договоренностью, заключенной представителями с обеих сторон, дружина Олега вошла через Меландзийские ворота, ворота Святого Романа и через Деревянные ворота тремя мощными колоннами и направилась к форуму Тавра. Киевский князь двигался в сопровождении «Лучеперых», и только меченосцы вошли с ним в императорский дворец, который располагался сразу за собором Святой Софии, где и был подписан мирный договор между двумя громадными государствами: Киевской Русью и Византийской империей.
Олег, Стемир и Карл Ингелот, восседавшие на каурых жеребцах, казались сказочными богатырями в серебряных кольчугах, шеломах с маленькими золотыми головами львов; они держали в руках искусно изготовленные мечи и щиты.