Он совсем забыл о защите. Покачнувшись от особо сильных ударов, которые меня сдвинули вместе со щитом, я со всей силы зарядил ему в ухо — и удар прошёл. Богдан отступил на шаг и потряс головой. Понимая, что сейчас он придёт в себя и будет действовать более технично, я постарался развить успех. Сделав быстрый шаг вперёд, теперь уже я начал молотить кулаками соперника.
Надо отдать должное Богдану — хоть он и слегка поплыл, но защищался технично, умело уворачиваясь от моих ударов. Даже врубил защиту, которая замерцала перед ним и принимала половину моих ударов на себя. Но она-то его и сгубила. На кулаках Богдан силён, и не мне с ним тягаться, а вот магически — по сравнению со мной — слаб. Одновременно насыщать кулаки и защиту долгое время княжич не мог. Понимая это, он ринулся в атаку. Я отступил на пару шагов и со злорадством наблюдал, как мощный парень валится у моих ног, словив магический откат.
Тут, как по заказу, появилась довольная Алисия. Не знаю, как давно она стояла и наблюдала за дракой, но подошла ко мне в самый удобный момент. Я ещё был разгорячён дракой, и во мне бушевали эмоции. Удовольствие, злость, гордость. В общем, полный бардак. Положив руку мне на плечо, девушка с довольным лицом стала впитывать весь этот коктейль.
— Ты чего такой злой? — На её лице одновременно читались и удивление, и удовольствие.
— Да навалилось всякое, — пожал я в ответ плечами. Ну не рассказывать же ей, в самом деле, о своих проблемах⁈
Свою работу Алисия выполняла хорошо: я буквально чувствовал, как мои эмоции утихают, и наступает холодное, тупое безразличие.
Следующие пару дней я провёл именно в таком состоянии. Спокойно и безразлично. Съездил в торговый центр и зашёл в первый попавшийся магазин, на витрине которого висело большое объявление, что у них можно купить всё для бала.
Продавщицы знали своё дело и быстро подобрали мне одежду. Нынче в моде был костюм-тройка. Брюки со стрелками, рубашка, жилетка и пиджак. Цвет тёмный, рубашка светлая. Костюм выбрал в мелкую полоску. Здесь же, при магазине, было ателье, где мне за полчаса его подогнали по фигуре. Посоветовали взять сразу три костюма, что я и сделал. Без зазрения совести расплатился карточкой Ураза. Счёт вышел аж на четыре тысячи рублей. Похоже, быть дворянином — недешёвое удовольствие.
А ночью меня разбудил звон стекла в моем доме.
Глава 4
Глава 4
Вскочив с кровати, я накинул на себя халат и бегом спустился на первый этаж. Мельком глянул на время — почти три часа ночи. За окном что-то полыхало, озаряя гостиную яркими всполохами. Половина стёкол на первом этаже была разбита.
Хрустя осколками, разлетевшимися по полу, я подошёл к окну и выглянул на улицу. С болью в сердце смотрел, как ярко пылает мой «рено». Даже мысли не мелькнуло — мол, хорошо, что не «мазератти», который стоял в гараже. К «рено» я испытывал гораздо более тёплые чувства. Это память об отце и деде. А «мазератти» — просто красивая, но бездушная машина, с которой у меня не связано толком никаких воспоминаний.
Вскоре приехала пожарная машина, а за ней прибыли полицейские.
Переодевшись, я вышел их встречать. Автомобиль потушили достаточно быстро, залив водой из шланга. От «рено» остался лишь обугленный остов. Такое восстановлению не подлежит.
Полицейский зашёл ко мне домой и, узнав, что я дворянин, криво улыбнулся. В его взгляде промелькнуло злорадство. После небольшого разговора выяснилось, что он ничем мне помочь не может. Это не дело полиции. Дворяне сами должны разбираться со своими бедами и не доставлять проблем обычным жителям.
Наш разговор закончился двумя штрафами, которые полицейский, радостно скалясь, выписал мне. Первый — за то, что я допустил возгорание своего имущества, чем нарушил спокойствие других жителей улицы, второй — за разбитые окна, которые нарушают внешний вид района. Он выдал мне два предписания с требованием устранить нарушения в течении двенадцати часов. Пообещал, что пришлёт людей проверить, и при невыполнении требований штраф будет уже кратно больше.
Общение с полицейским оставило горький привкус. Не знаю — то ли именно этот сотрудник не любил дворян, то ли у них в полиции так принято, но было видно, что он радуется моей беде. Первый раз столкнулся с подобным. Вроде, обычно люди были со мной достаточно обходительны, те же чиновники относились к моему статусу с почтением, а тут постоянно проскальзывало злорадство.