Сегодня научная литература, посвященная РАК, составляет сотни томов. Первая же официальная история компании вышла только в 1863 г., когда князь Д. Максутов уже стал в ней проверенным, почти своим человеком. Попробуем посмотреть на компанию глазами князя, так как ему разъяснили бы ее положение в Главном правлении.
В глазах князя РАК была всегда, т. е. была очень старой. К году его рождения компания уже успела побывать в глубоком кризисе, вызванном растратой капиталов директорами. И оправиться от этого кризиса успела. Д Максутов хорошо знал, что РАК внесла свой посильный вклад в сопротивление неприятелю в ходе прошедшей войны. Компания обеспечила нейтралитет своих владений в Америке, потеряла несколько судов, снабжала флот и его базы. Признанием государственных заслуг частного капитала было награждение председателя Главного правления генерал-лейтенанта В. Политковского пожизненным пенсионом и частичная компенсация финансовых потерь компании. Ожидаемое время перемен наступало и для страны, и для компании. Страна жила царствованиями. Компания имела свои циклы развития. Правила игры для РАК устанавливались сроком на 20 лет. Александр I в 1821 г. признал, что компания «оправдала в полной мере ожидание наше», и даровал ей привилегии еще на 20 лет, добавив секретное правило: «компания, соблюдая собственные свои выгоды, никогда не должна упускать из виду выгод государства». Другими словами, что хорошо для компании, хорошо для России.
Продлил полномочия компании и Николай Павлович, который простил, что штаб бунтовщиков 1825 г. находился в здании ее Главного правления в Петербурге. Возглавляли восстание правитель канцелярии компании К. Рылеев и столоначальник О. Сомов. Все это дало повод Николаю I заметить на допросе декабристов: «То-то же хороша собралась у вас там компания!» Но преследование отдельных служащих компании не привело к ограничению деятельности РАК. Слишком своеобразным было ее положение в структуре российской бюрократии. Да и восстание оказалось близко от Главного правления случайно. Просто правитель канцелярии компании там жил. Этот поэт-смутьян успел проработать в РАК только год. На этой версии сошлись члены следственного комитета и директора компании, успевшие уничтожить многие бумаги. Сегодня именно по памятной доске К. Рылееву можно найти здание компании, управлявшей Русской Америкой. Нет оснований утверждать, что заговор, приведший к декабрьским событиям, готовили директора компании. Но, тесно связанные с российским истеблишментом, слишком много они знали и стремились влиять на события. Есть версия: директор компании Н. Кусов нашел способ предупредить Великого князя Николая Павловича о готовящемся мятеже. Ведущей российской компании было вовсе не безразлично, какой курс выберет Россия после смены Императора Александра I. Оказалось, что николаевские времена стали для РАК весьма успешными.
В1859 г. благодарная Россия поставила памятник своему ушедшему Императору. Он вовсе не догоняет Петра I. Он скачет на Сенатскую площадь, где в декабре 1825 г. решалась его судьба. Он вспоминает себя безусым наследником, только что получившим империю. И нет перед ним громады собора, есть только «смущенные» полки. Сзади — Синий мост. А налево за хвостом коня — здание РАК.
Полномочия компании, дарованные Николаем I, заканчивались 1 января 1862 г. Поэтому в Петербурге озаботились подготовкой нового Устава РАК и обновлением ее заморских кадров. В 1858 г. было решено заменить сразу Главного правителя колоний и его помощника Новые условия требовали новых подходов и новых людей.
Князю Д. Максутову объяснили преимущества его правового положения. Согласно правилам компании служащие в ней офицеры считались на действительной службе, причем производство в чин не приостанавливалось. Пост Главного правителя колоний и его помощника могли занимать только офицеры флота. Как правило,
_gfc
офицеры флота командовали и компанейскими судами, добиваясь на них совершенно военно-морского порядка. Начиная с первой кругосветной экспедиции компания брала на себя выплату жалованья командам судов. Оклады были выше флотских. К тому же служащие компании могли получать ее акции, а значит, и участвовать в ее делах.
Число компанейских акций со дня ее основания всегда было неизменным: 7484. Д. Максутов мог видеть эти акции номиналом в 150 рублей серебром размером 35,5 х 27 см. На изготовлении ассигнаций и ценных бумаг тогда не экономили. Тем более что нужно было разместить довольно много информации: стоимость акции, подписи директоров, выписку из Устава. Все это украшено рисунками со сценами из заморской жизни в клеймах, обрамленных «травами». На обратной стороне могли быть завещательные надписи и штампы о выдаче дивидендов. Устав предусматривал, что владеть акциями компании мог «всякий российский подданный или иностранец, принявшие на вечное Российское подданство присягу, какого бы чина и состояния ни был». Если владелец акций не мог по каким-либо причинам получить дивиденды, то они накапливались до востребования в компании в течение 10 лет, потом «прощались».
В списке акционеров РАК состояли весьма примечательные лица и физические, и юридические. Среди них были Государь и члены императорской фамилии, купцы и мещане, вельможи и вдовы офицеров, монастыри и сиротские дома. Поскольку компания была семейным предприятием, многие акции распределялись между членами семей. Наибольшее их количество было у семей отцов—основателей компании Булдаковых и Шелиховых. Часть акций была у бывших членов колониальной администрации, часть у петербургской. Привилегированными были только акции членов императорской фамилии, их число не превышало 1 (одного) процента Владельцы привилегированных акций могли рассчитывать на стабильные доходы, но не на участие в управлении компанией. Остальные акционеры могли голосовать пропорционально числу акций. В одном списке по числу убывания акций стояли адмирал Николай Мордвинов с семьей, первостатейный астраханский купец Александр Сапожников, поэт-бунтовщик отставной артиллерии подпоручик Кондратий Рылеев и почти такой же бунтовщик флота лейтенант Дмитрий Завалишин. Про офицеров сомнительного поведения князю специально не рассказывали. Да и сам он успел повидать многих из них в Сибири; ничего страшного, достойные уважения и совсем не пропащие для России люди. Но со списком предшественников капитан-лейтенанта ознакомили. В РАК служили в разное время несколько десятков флотских офицеров, начиная с Ю. Лисянского и заканчивая... В тот год никому еще не было дано предугадать, на ком закончится этот славный список.
Морские офицеры, служившие в РАК, должны были обладать довольно сложно сочетаемыми качествами командира, администратора и купца. Первые два сочетались довольно органично; многие морские офицеры стали выдающимися администраторами, «береговыми» начальниками и главами различных министерств. Купеческая же ипостась всегда травмировала характер офицера. Выпускники Морского корпуса своей основной задачей считали управление кораблями в плавании и в бою. В РАК умение плавать по морям считалось само собой разумеющимся и ценилось не так высоко. Интересную оценку умениям морских офицеров дает бухгалтер компании П.В. Боковиков: «...привести корабль из С.-Петербурга в Ситху и обратно оттоль в С-Петербург... может сделать всякий исправный корабельный штурман или ординарный иностранный корабельщик. Мы выставляем дела офицеров, совершивших кругосветную экспедицию, в самом высоком виде, но примечательный глаз найдет, что это не так важно, как мы думаем. Сколько каждый год проходит судов мимо мысов Горн и Доброй Надежды, и всеми оными или по большей части судами начальствуют американские мужики».
Именно офицеры флота оказались самыми приспособленными к той полноте власти, которая была у Главных правителей колоний. Постепенно дело шло к тому, чтобы морские офицеры превращались из представителей администрации компании в представителей администрации государственной. Благо можно было бы обратиться к колониальному опыту Британской империи. В то время РАК соседствовала с Компанией Гудзонова залива (КГЗ), как ее тогда называли, Гудзонбайской. КГЗ держала территорию современной Канады и была очень похожа на РАК. Да и компанейские служащие назывались почти одинаково. У гудзонбайцев были «чиф-факторы» и «чиф-трейдеры», у русских — партовщики (руководители партий) и байдарщики. Главного правителя русских колоний по-английски следовало именовать «чиф-менеджер», а позднее даже высоким словом Governor, которое в обратном переводе может читаться как правитель или губернатор. Такое несколько по-византийски вежливое преувеличение титулов. Прежде чем стать страной «суверенной демократии», Канада находилась под жесткой властью британской короны, но управлялась вовсе не британской колониальной администрацией, а торговой компанией. Политический буфер в виде торговой компании — наверное, одно из гениальных изобретений британской колониальной системы. А в описываемые времена в Индии администрация Ост-Индийской компании уже уступила свои полномочия администрации государственной. Так Британия указывала своим примером путь создания империй, где не заходит солнце. Две империи, Российская и Британская, время от времени встречались и обменивались опытом. Поэтому трансформация русского компанейского управления в государственное была весьма вероятна. Однако не исключался и прямо противоположный исход; Россия могла свернуть колониальную деятельность как неперспективную. Сравнительно неперспективную. Потому что захватывающие перспективы открывались совсем по другим векторам. Казалось бы, движение России через Сибирь к Тихому океану делало Русскую Америку ближе. Оказалось наоборот. Впервые логику ухода России из Америки пытался обосновать генерал-губернатор Восточной Сибири Н. Муравьев еще до Восточной войны. Он предложил не распылять усилия империи, а сосредоточить их на освоении Приамурского края.