До 1862 г. консулом в Сан-Франциско был Петр Семенович, старший из братьев Костромитиновых, выходцев из купеческого сословия. Братья прибыли на Аляску еще в 30-х гг. и приняли активное участие в формировании колоний. Главный правитель Ф. Врангель испросил Петру Семеновичу 14-й класс и назначил его правителем конторы Росс. Именно П. Костромитинов вел переговоры о продаже Росса, но уже при Главном правителе А. Этолине. Потом он поработал в Ново-Архангельске и вернулся в Калифорнию агентом компании. Жена у него была, по отзывам современников, редкой красоты. В этих отзывах читается зависть.
Средний Костромитинов Иннокентий занимал посты начальника Кадьякской и Ново-Архангельской контор и в 1860 г. получил чин почетного гражданина.
Младший из Костромитиновых Иона умер до приезда князя в колонии. Сын Ионы Сергей в описываемое время уже завершил учебу в России и стал гражданином США по упрощенной процедуре согласно Аляскинскому договору. Впоследствии он будет на государственной службе, возглавит милицию округа Аляска и Аляскинское историческое общество. В конце жизни станет священником — отцом Сергием.
Петра Костромитинова на консульской должности сменил Мартин Федорович Клинковстрем. Родился он в Либаве в 1818 г. Отец его происходил из родовитой шведской семьи, но был лишен наследства, поскольку женился на простолюдинке — всего лишь дочери доктора. Потому ничто не ограничивало молодого человека в выборе карьеры. От отца Мартин унаследовал свободолюбие и предприимчивость. Среди американских селф-мэйд-менов русский консул был не последним. Службу в РАК он начал с 1837 г. Командовал кораблями и байдарочными партиями, описывал Алеутские острова и искал иностранные фактории на чукотской реке Анадырь. Искал, чтобы пресечь незаконную деятельность иностранцев в спорном, по их мнению, районе. До тех пор пока Аляска была в русских руках, иностранцы боялись совать нос на Чукотку. Они знали, что это зона ответственности РАК и с ее отчаянными компанейскими служащими шутки плохи. За спасение экипажа и груза компанейского судна «Чичагов»
Мартин Федорович был награ>кден медалью на Анненской ленте. Название медали говорило само за себя — «За храбрость». Женат он был на Евгении Федоровне Колмаковой, дочери тихоокеанского промышленника, т. е. человека занятого промыслом зверя.
Положение агента РАК давало М. Клинковстрему возможность заключать от имени компании торговые договоры, в частности на поставку льда в Калифорнию. Он не только отслеживал конъюнктуру американского рынка, но и мог определенным образом влиять на нее. А главное, он постепенно обрастал многочисленными полезными связями. Пробыл М. Клинковстрем в Америке до 1875 г.
Основная консульская забота князя Д. Максутова состояла в защите личных и имущественных интересов русских, убывающих из колоний. Имелся и высший имущественный интерес — компанейский. РАК вовсе не смирилась с потерей колоний и не дожидалась сложа руки, когда Государственное казначейство России выплатит ей причитающуюся, но неизвестно какую часть из 11 миллионов рублей. Компания блюла свой интерес и продавала не подлежащее передаче американцам имущество. Частный капитал и тогда был частным.
Для Главного правителя передача колоний началась задолго до официальной октябрьской церемонии. Покупатели хлынули в Русскую Америку еще летом 1867 г. Они готовы были столбить участки и скупать имущество, принадлежащее компании и частным лицам. Заметим, что речь о золоте в русских владениях еще не шла. Важно было не продешевить, ведь не обанкротившейся компании имущество с торгов продавали. Все созданное в тяжелых аляскинских условиях имело двойную и даже тройную цену. По русской пословице, за морем телушка полушка, да рубль перевоз. Значит, стоимость всего, будь то склад, или мастерская, или обработанная несколькими поколениями относительно плодородная земля, включала многие стоимости перевоза железа и кирпича, инструментов и механизмов. Стоимость слез, пота и крови не в счет. После подписания договора РАК уже не было смысла держаться за узкую полоску земли. Но можно и нужно держаться за финансы, за бизнес, за влияние.
Время на реализацию торговых операций и амбиций было ограничено. До приезда комиссионеров Д. Максутов успел продать ледники и все оборудование для добывания льда. Понятно, что ледники суть явление природное. Тогда как инфраструктура для добычи, хранения и реализации льда создавалась не один год и стоила не одну тысячу рублей. Одни ненормативные порции рома рабочим на ледниках могли пробить брешь в бюджете предприятия. Ледовый бизнес, как и было предписано свыше, продавался свободным от коммерческих обязательств; договор РАК на поставку льда в Сан-Франциско истекал. Поскольку было разрешение продавать частные земли, то Главный правитель согласился с ценой 15 тысяч долларов за 160 акров земли близ Озерского редута. Важен был выбор покупателей с учетом их деловой репутации. А уж репутацию американских партнеров Д. Максутов знал хорошо. Памятуя, что в свое время оплата за калифорнийскую колонию Росс так и не была полностью получена, Главный правитель стремился минимизировать сроки платежей. Так, за 4 тысячи долларов князь продал Густаву Ниебауму паровое судно «Константин», пожалуй, лучшее в колониях.
Отец Густава Фердинанда Ниебаума был выходцем из Финляндии и поддерживал хорошие отношения с А. Этолином. Юношу, который был на 10 лет младше князя, взяли на службу в РАК. Возможно, Г. Ниебаум был помощником капитан-лейтенанта Д. Максутова во время рейса «Камчатки» в Сан-Франциско. Светлую шевелюру компанейского шкипера, напоминавшего своим видом героя скандинавского эпоса, хорошо знали в Европе и в Америке. Немалые для бывшего служащего РАК деньги предприимчивый Г. Ниебаум собрал у своих американских знакомых, ставших компаньонами пока еще неизвестно какой североамериканской компании. Первыми партнерами Г. Ниебаума были его земляки, выходцы из Великого княжества Финляндского. В частности, Иоганн Хансен, прибывший в Ситку в 1860 г. при И. Фурухельме и в 1864 г. сдавший экзамен на шкипера. Приняв американское гражданство, Г. Ниебаум станет президентом Аляскинской торговой компании и доживет до 1908 г.
Не все платежи приходили вовремя. В начале 1868 г. Д. Максутов вынужден был даже выехать в Сан-Франциско с требованием возвратить компании неоплаченное судно. Судебный процесс задержал Д. Максутова до марта. Может, он и сам не торопился в колонии, в которых все стало чужим.
Поскольку еще летом Петербург санкционировал продажу пушнины со складов компании, Д. Максутов стал искать «быстрых» покупателей. Торговец из Британской Колумбии Л. Босковиц осторожно купил 16 тысяч котиковых шкур по 40 центов за штуку. В Британской Колумбии он мог иметь за каждую шкурку 2—3 доллара. Ф. Коскуль мог схватиться за голову от такой коммерции. У него были другие инструкции РАК. Из Петербурга пришло не просто запрещение продавать задешево. Деньги получать наличными или краткосрочными векселями от 3 до 6 месяцев, дабы не затягивать общий расчет с акционерами. Директора успели подготовить вполне конкретные рекомендации: кому, за сколько продавать, как доставить товар и получить деньги. Ф. Коскуль получил прямые указания начать переговоры с Калифорнийской меховой компанией, интересы которой в России лоббировал американский посланник К. Клей. Но Главное правление заранее оговорило возможность своему представителю решать многие коммерческие вопросы «тем способом, который он найдет выгодным».
Всего же на складах компании находилось до 80 тысяч котиковых шкур. Это уже стоило не менее 200 тысяч долларов, даже если не везти за дальние пределы. А в дальних китайских пределах можно было выручить и половину миллиона. Было бы на чем доставить. Как видим, стоимость колониального имущества могла сильно разниться в зависимости от условий продажи.
Д. Максутову удалось продать практически все имущество компании при помощи своего торгового посредника в Калифорнии Х.М. Хатчинсона. К весне предприимчивые американцы, скорее всего, не без консультаций Дмитрия Петровича сумели организовать компанию «Хатчинсон, Кооль и К°». Второй партнер компании Уильям Кооль 1820 г. рождения был родом из Пенсильвании. С обретением Соединенными Штатами Калифорнии стал развивать корабельный бизнес в Сан-Франциско. Перестраивал старые корабли, организовывал их рейсы. Но дальше Виктории интересы этого предпринимателя не распространялись. В июне 1867 г., узнав об Аляскинском договоре, на одном из своих кораблей отправился в Ситку. Корабль был продан начальнику Ново-Архангельской конторы Иосифу (Джозефу) Лугебилу. Последний примет американское гражданство, попытается основать свое дело, но вернется к своим русско-американским партнерам по меховой торговле. Очевидно, князь Д. Максутов только тогда и познакомился с У. Коолем, когда фиксировал сделку. С сентября 1868 г. компания стала именоваться Аляскинская торговая компания (Alaska Commercial Company). Хо-уард Мальком Хатчинсон был в хороших отношениях с генералом