— Шалят твои земляки по берегам Волхова? — спросил он Олега.
Тот замер на некоторое время, готовя ответ (каменное лицо его при этом было невозмутимо), проговорил спокойно:
— Являлась пара отрядов, но мне удалось с ними договориться.
— Откупился?
— В любом случае, это дешевле.
Они оба участвовали в набегах, знали, чего они стоят.
— Я вот о чём думаю, — голос Рюрика стал тихим, выражение лица задумчивым, словно говорил он о чём-то сокровенном и очень дорогом, а он просто вспоминал в это время свою юность, — как бы нам наладить связи с викингами Скандинавии и договориться о том, чтобы они не трогали наши земли? Как ты думаешь, возможно ли такое?
Олег пожевал сухими жёсткими губами, ответил:
— Стоит попытаться. Сейчас набрал силу и приобрёл большую известность Гастинг, с которым я когда-то ходил в поход по Франции, Испании и Италии…
— Так, так, так. Мне он тоже хорошо известен. Наши пути с ним пересекались однажды…
— Мы с Гастингом пережили много славных происшествий, которые никогда не забываются, и расстались хорошими друзьями. Вот к нему стоит обратиться. А он своим влиянием среди викингов сможет остановить нападения на наши земли.
— Когда-то мне пришлось помогать этому Гастингу. Он был осаждён датским королём Готфридом в городе Ставангер, и славянская флотилия отогнала датчан и спасла жителей от разграбления. Гастинг тогда назвал меня своим побратимом.
— Это очень важно, — поднял тяжёлые веки Олег. — Побратимство у викингов считается не менее прочным, чем кровное родство. Это надо обязательно использовать.
— Да, но как?
Олег некоторое время думал, потом сказал решительно:
— Тебе отлучаться из страны нельзя. Отправлюсь я. Надо будет собрать корабль с хорошими подарками. Скупиться не следует, вернётся сторицей.
— Собирайся! — стукнув по подлокотнику кресла, решительно проговорил Рюрик. — Драгоценных мехов не пожалею. И прибавлю к ним кое-что существенное!
Олег пробыл в Скандинавии с полгода, вернулся чрезвычайно довольным. Рассказывал:
— Гастинг ходил на Францию, но не совсем удачно. Когда я прибыл в Скандинавию, он собирал новые силы, чтобы вторично потягаться с королём Карлом Лысым. Ну и, разумеется, как всегда бывает, когда сколачиваешь ватагу, очень нуждался в средствах, и наши подарки ему пришлись весьма кстати. Принял он меня очень хорошо, расспросил про наши края, Биармию. Удивлялся моим рассказам о необъятности страны, её богатствах. Тебя тоже помнит, считает побратимом. Твёрдо обещал поговорить с викингами, чтобы они прекратили свои набеги на наши земли. Уверен, слово он сдержит.
— Значит, северные земли у нас теперь в безопасности[16], — промолвил Рюрик и вдруг спохватился: — А как же я про самое главное-то тебе не рассказал! Пойдём, пойдём со мной в светлицу к Эфанде! Она такой подарок преподнесла!
Олег уже догадался: когда он отправлялся в Скандинавию, сестра была беременной. Вот только кого она родила: девочку или мальчика? Для Рюрика было крайне важно получить наследника. А раз он такой весёлый и взбудораженный, то наверняка появился сын!
Так оно и было. В кровати, обложенная пуховыми подушками, лежала Эфанда. Лицо её сияло от счастья. Рядом с ней посапывало крохотное существо со сморщенным личиком.
— Сын! — с гордостью объявил Рюрик. — Будущий князь новгородский!
— Богатырь, богатырь, ничего не скажешь! — изрекал Олег, радуясь за сестру и за шурина. — Придёт время, и народ преклонит перед ним колени в знак покорности!
— Преклонит! Обязательно преклонит! — с восторгом вторил ему Рюрик.
— И какое вы дали ему имя?
— В этом вопросе распоряжалась Эфанда, — ответил Рюрик. — Ей было труднее всех, ей было и решать.
— Неправда! — возразила с улыбкой Эфанда. — Все эти месяцы я была самой счастливой на свете! А сейчас я на верху блаженства! Вы только посмотрите на это чудное создание. Разве может быть что-нибудь прекраснее на свете!
— Тогда я догадываюсь, — сказал Олег. — Моя сестра назвала сына в честь своего деда. Так принято в нашем роду.
— Угадал, братец. Нашему малышу мы дали имя Игорь.
— Мне оно тоже очень понравилось — звучное и красивое имя, — произнёс Рюрик.
В мужской компании отметили рождение наследника. Постепенно разговор перешёл на государственные дела.
— Отныне наше внимание должно быть направлено на Хазарию, — говорил Рюрик. — Как бы мы ни крутили, столкновение с ней неизбежно. Или мы установим с ней равноправные торговые отношения, либо нам прозябать в наших северных краях, отсечёнными от богатейших южных стран — Персии, Индии, Арабского халифата…
16
По сведениям русских летописей, со времён Рюрика не было ни одного нападения норманнов на Русь.