Мы приступили к сбору идентификационных жетонов, которые выдавали в обязательном порядке всем охотникам, что выходили в рейд в аномалию — надо же было как-то понимать, чей труп ты нашёл. Так хоть как-то можно было зафиксировать смерть человека в этом месте.
Помимо этого, мы обнаружили не просто трупы охотников, а трупы с рюкзаками со снаряжением, набитыми добычей под завязку.
— Получается, их поймали, когда они уже возвращались назад? — покачал я головой.
— В аномалии никогда нельзя терять бдительность, — грустно вздохнула, смотря на это Светлана.
К сожалению, такова была правда жизни и в аномалии никогда нельзя быть до конца уверенным в собственной безопасности, пока не окажешься за её границами.
Правда, если судить по моей практике, и там тебя может достать магический выброс. Даже глаз заболел от этих мыслей. Пусть разум и не помнил подробностей этих событий, но вот то, как они отразились на теле, я прекрасно чувствовал. Так попадать под что-то подобное ещё раз мне точно не хотелось. Ведь «предыдущего меня» это убило.
В итоге мы хоть и сообщили, что теперь все в порядке, но самым разумным было не соваться за нами, а взять окрестности под контроль. Лучше уж мы тут найдём всё, что успело притащить к себе это живое дерево, чем кто-то ещё попадётся в возможную ловушку. Ведь оно здесь могло быть далеко не единственным монстром — благо для этого Светлана всё время держала барьер вокруг нас, который должен был сдержать первый удар и предупредить нас об опасности.
Сбор трофеев занял не так и много времени, самое сложное было — вытащить изрядно потрёпанные рюкзаки, чтобы из них ничего не высыпалось. Да и тем более, к ним надо было относиться аккуратно, потому что неизвестно, что было внутри, и что с этим могло произойти с момента, как этих охотников поймали. Некоторые останки были довольно старыми и оставалось только удивляться, как этого монстра не нашли раньше, ведь это здание находится на одном из удобных маршрутов для проникновения вглубь аномалии.
Через несколько минут мы были уже на улице и Степану о наших действиях докладывали его подчинённые. Так-то они могли сделать это и через тактическую связь, потому что она позволяла на небольшом расстоянии спокойно общаться друг с другом без необходимости визуального контакта, а также ещё и переходить в закрытые каналы связи, но видимо, наш командир предпочитал живое общение.
В любом случае бойцы стали докладывать о том, как действовали я и Светлана, ведь им почти не пришлось ничего делать из-за того, что я сразу перешёл к активным действиям и стал атаковать монстра, поселившегося в здании.
И нам действительно повезло, что рядом с ним никто не обитал. Похоже, попалась довольно прожорливая тварь, которая не хотела терпеть хоть кого-то рядом с собой, а значит, готова была сожрать любого, кто будет в зоне досягаемости её растительных ловушек.
— Что будем делать с добычей погибших? — спросил я у Степана, когда ещё двое бойцов вошли в здание, чтобы свежим взглядом всё проверить.
— Мы можем доставить только жетоны погибших, чтобы зарегистрировать их смерть в системе, — ответил на это мужчина. — Всё, что было при них, становится добычей нашедших останки. Это куда проще, чем потом разбираться, что именно принадлежало тому или иному бойцу и куда эти средства направлять.
— Тогда получается, это идёт в общий сбор трофеев?
— Да, только надо сначала проверить, чтобы среди их вещей не оказалось чего-то запрещённого, — сказал Степан и отдал распоряжение своим людям проверить то, что находилось в сумках.
Как показали дальнейшие минут десять, это было очень верным решением, так как помимо вполне стандартных для вышедших в рейд охотников вещей, здесь обнаружилось кое-что более серьёзное.
— Мне кажется или подобные ампулы были среди запрещённых к вывозу вещей? — указал я на небольшие колбы разных цветов, предназначенные для вставки в пневмошприц, который обнаружился чуть позднее. Вот только приписок к ним не было, а значит те, кто их несли, прекрасно понимали по цветам, что представляет собой та или иная жидкость. — Да и контейнеры…
— Боевые стимуляторы, созданные из тел монстров аномалии, запрещены в Российской Империи, — мрачно произнёс Воробьёв. — И за их наличие последствия могут быть вплоть до смертной казни.
— Как же они собирались это всё пронести? — задал я вопрос вслух.
— Больше меня волнует, как они смогли получить столько ампул? — покачал головой мужчина. — Для этого надо организовать чуть ли не отдельное производство на территории аномалии.
— А такое возможно? — удивлённо посмотрела на него Анастасия, которая тоже была рядом при разборе трофеев, и одна из первых подметила странные немаркированные ампулы.
— С учётом, что в зоне оказался целый город и часть пригорода, то здесь хватает помещений, где можно найти пустое пространство для того, чтобы сделать из него подпольную лабораторию, — стал рассуждать Степан, внимательно разглядывая ампулы. — Другое дело, что провезти крупное оборудование не так-то и просто, особенно, когда периметр контролируется, но для тех, кто заинтересован в подобном производстве, всегда могут найтись пути для обхода.
— А я думал, нас будут уверять, что периметр охраняют лучшие из лучших, и они не допускают ничего вовне и внутрь без своего досмотра, — усмехнулся на этих словах.
— Княжич, вы и без меня знаете, что не всё так просто, — слегка осуждающе посмотрел на меня наш командир. Ну а я просто улыбнулся ему, так как всё это больше предназначалось не мне, который и так всё прекрасно понимал, а для Анастасии, которая сейчас удивлённо хлопала глазами, пребывая в шоке от услышанного. — Если есть острая потребность в сбыте запрещённых веществ или ресурсов, то всегда найдутся лазейки. Будь то деньги, шантаж, влияние, но защитный периметр не может быть монолитным на всём своём протяжении. Всегда найдутся слабые звенья. Да и нельзя исключать, что и само правительство может вести тайные разработки, о которых не хочет распространяться.
— Слишком велик соблазн? — вновь хмыкнул я. — Да и противник может заниматься чем-то схожим на своей территории, а значит, начнётся новая гонка вооружений.
— Это уже не относится к зоне моей ответственности, так что всё это лишь мысли обычного бойца, много повидавшего в аномалии, — равнодушно пожал плечами Степан, решив не продолжать развивать свою мысль. — Но всё что я вижу, говорит о том, что кто-то занялся производством прямо посреди аномалии и лучше нам от подобного избавиться, чтобы не нажить больших неприятностей.
— Думаете, что это мог сделать кто-то из аристократов? — тихо спросила Елецкая.
— Откуда же мне знать, — развёл руками мужчина. — Вы и сами всё видите, — указал он на распотрошённые рюкзаки. — Кем бы на самом деле ни были эти погибшие, но они были связаны с влиятельными людьми. Достаточно влиятельными, чтобы суметь провезти на территорию аномалии очень дорогостоящее оборудование и организовать добычу и сбыт готовой продукции. Просто курьерам немного не повезло.
— Тогда предлагаю сжечь эту химию вместе с остатками того жуткого дерева, — указал я на здание. — Так мы уничтожим заодно все следы нашего открытия.
— Да, на это хватит сил наших огневиков, — согласился со мной Степан. — Только придётся оставить и жетоны, чтобы нас не связали с погибшими, — вздохнул он.
Похоже, его тяготило, что даже несмотря на то, чем занимались погибшие, мы всё равно вынуждены были сами скрыть факт их смерти. Иначе, если мы действительно принесём эти жетоны с собой, то велика вероятность, что на нас могут выйти хозяева этих людей, и тогда даже роду Соколовых может не поздоровиться. Таких крупных неприятностей я для своего рода не хотел получить на ровном месте.
Поэтому быстро всё упаковав обратно, кроме того, что, по сути, было разрешено и могло пригодиться в нашем дальнейшем рейде, мы закинули вещи погибших поближе к мёртвому дереву, и двое огневиков тщательно подожгли его, так, чтобы жар мог повредить и ампулы. Хорошо ещё, что огню они всё же поддавались, правда, пришлось отойти подальше, так как стоило только первым ампулам лопнуть, как огонь разошёлся с новой силой, будто получив подпитку. Не знаю, что там было в составе, но это неплохо усиливало магический огонь.