Весь вечер ушел на стирку платья… Девушка даже готовить кушать не стала, так умаялась за день. Пожевала сушеных грибов с кукурузной лепешкой и заснула.
Вопреки ожиданиям, проснулась Алиса с рассветом. Приготовила несколько блюд, погуляла в саду и во дворе, обошла замок кругом, полюбовалась мозаикой, фресками… И поняла, что ей нечего делать. Вчера в одной из гостиных девушка нашла три книги, и все, к сожалению, на неизвестном языке.
Алиса подумала, и решила вновь погулять по замку. Обычно пустые заброшенные дома вызывают страх, но ничего подобного здесь новоявленная подданная Акарама не ощущала. Вновь испачкав наряд, она задумчиво покосилась на связку ключей, которую зачем-то таскала с собой, и поняла, чем будет заниматься завтра…
…Не следовало начинать уборку с такого большого зала. Уже обед, а дело еще даже до мытья окон не дошло. А их шесть. Больших, безобразно серых. Однако по мере уничтожения пыли да паутины, взору открывалась такая красота, что Алиса ни о чем не жалела. Засыпала в тот день она жутко уставшая, но довольная.
Следующие сутки ничем примечательным не запомнились. Удалось убрать в коридоре и двух покоях. Хороший результат, если не думать, сколько еще осталось работы.
А на четвертый день пришел мантикор. Алиса как раз решила сменить деятельность и полить цветы на клумбах. Малыш сначала наблюдал издали, но его упорно не замечали. Даже когда он сбросил маскировку и перестал сливаться с местностью. Пришлось подойти ближе, потом еще ближе. Наконец труды зверя оказались вознаграждены. Девушка вздрогнула, присмотрелась и облегченно вздохнула. Защита защитой, но знакомый зверь лучше неизвестного. Ободренный мантикор рванул вперед, но Алиса его остановила, решительно сказав:
— Тебе нужно домой. Домой, к стае. Понимаешь?
Малыш радостно завилял хвостом. Он прекрасно понимал, что выбрал замечательную хозяйку. Вот княжеские стражи его бы живо захомутали. Само назначенная уборщица решила, что переговоры прошли успешно, и вернулась в замок.
Утром следующего дня зверь возлежал на крыльце и никуда уходить не собирался. Понаблюдав за однообразной картиной, Алиса подумала, что не знает, чем питаются мантикоры. Не то чтобы она решила оставить "собаку", просто жалко, он же маленький. Голодный. Помаявшись, девушка вынесла ведерко с водой и тарелочку с хлебом. А когда проснулась, то обнаружила рядом с собой шкуру. Красную, теплую, пушистую. Алиса вскочила, с трудом удержавшись от вопля.
Отчаявшись привлечь внимание, малыш вспомнил княжеские слова: "…девушки любят, чтоб рядом находилось что-то мелкое и пушистое". Конечно, мелким он себя никогда не считал, зато шерсть длинная, роскошная. То, что нужно. И вовсе не необязательно читать нотации. Да еще и так нервничать… Он же половины не понимает. Вот когда говорит хозяин Акарама — его слова и фразы всегда складываются в четкие образы. Как и у Алисы вчера, когда она принесла человеческой еды. Сейчас же дикая мешанина. Страх, раздражение, мяукающая и гавкающая мелкота, с которой его сравнивают. То ли похож, то ли не похож. Да не похож, что же здесь похожего? Или надо наоборот? Тогда можно взмахнуть хвостом. Ой, ошибочка вышла… И вовсе у него не страшное жало, а очень, очень полезное. Яд парализует через пятнадцать секунд, а убивает через полчаса. Был бы здесь князь, он бы понял и объяснил. Но ничего, еще обязательно представится возможность показать на практике. Наглядный пример всегда производит лучшее впечатление.
Несмотря на все усилия Алисы, мантикор выгоняться решительно не желал и ходил за ней будто привязанный. Ненавязчиво, скромненько держался позади, но то ведро с водой поднесет, то еще как-то поспособствовать пытается. Не шкодит, не надоедает. Один раз, правда, когти об диван попробовал поточить, но тут же получил по лапам. Причем удивились и малыш, и Алиса. Повторить неудавшуюся попытку во второй раз он не рискнул. Насчет сна мантикора удалось уговорить довольствоваться прикроватным ковриком. Несколько дней хозяйка по неволе ворчала и советовала вернуться в стаю, но потом прекратила. Вдвоем оказалось намного веселее.
В замке пахло хлебом и пирогами с капустой. На кухне князь нашел накрытую полотенцем миску, и кухонную доску со свежей пшеничной булкой. Ее румяный бок зазывно выглядывал из-под льняной салфетки.