Наконец у меня образовалось свободное время. Все вокруг были озадачены, все заняты делами.
Но расслабиться не дали. От Годунова по ямчужному делу и новоманерным пищалям приехала государева комиссия. Так я её для себя назвал. Ко мне в Устюжну прибыло десять человек, головой окольничий Вячеслав Лапушкин и с ним стольники, стряпчие и прочий люд, ещё несколько московских дворян явились в Углич, но тамошний тиун Федор, близкий родственник Тучкова, без воли своего князя до ямчужных секретов их не допустил.
Ознакомившись с грамотой от боярина Годунова, я отписал распоряжение тиуну удельной столицы открыть все секреты, касаемо пороховых дел. До стекольной избы, а тем паче зеркального производства, никого велел не допускать.
Фактически эту комиссию я спихнул на Афанасия Бакшеева. Тот как раз в эти дни перевооружал отряд рынд, вот заодно и специалистов оружейного приказа государева двора ознакомит с тонкостями обращения с новыми пищалями.
Передо мной стояла задача сложнее, чем построить паровоз. Обещанная Баженке Тучкову книга по медицине. Как человеку, который умеет только читать и писать, передать понятия и идеи по медицине двадцать первого века? Придется все упрощать. С другой стороны нынешней науке до таких упрощений ещё триста лет расти. Набросаем план: строение человека, раны, закрытые повреждения, переломы, ожоги, отравления, болезни внутренних органов, инфекции. Да тут на три книги. Но писать то надо, кроме меня некому. Вы когда-нибудь пробовали писать книгу гусиным пером? Ненавижу гусей! В суп их: двуногих покрытых перьями!
Через декаду приехал в город Иван Фролов, вместе с ним Федька сын замочника, и Петр Кособоков сын кузнеца Акинфия. Этой компании была дана команда встать на постой по дворам и собраться с утра для княжьего задания.
Наутро после завтрака в моей горнице собралась компания: станочники, Тихон Миронов - кузнец-инструментальщик, и литейщик Федор Савельев. Я достал книги по механике, что у меня были и показал их своим розмыслам. С латинского перевел как смог, правда, полезной информации в сих печатных инкунабулах было с гулькин нос, но зато множество иллюстраций в виде гравюр, тонкой работы. Опосля задал вопрос: какие станки нужны Савельеву для создания самоходной лодки и железнодорожного парохода? С моими подсказками определились на токарном, для деталей больших диаметров, фрезеровальном и шлифовальном станках. Миронову был дан заказ на измерительные инструменты, включая штангенциркуль, сверла, резьбовые инструменты и резцы.
Мне пришлось вспомнить школьные годы в Советском Союзе. Каждый школьник в те времена на уроках труда колотил табуретки, точил фигурные столбики на токарных станках по дереву, портил металл на токарных, фрезерных и сверлильных станках. Все, что запомнил из уроков труда, было правило: семь раз отмерь, один раз отрежь. Ну и внешний вид станков.
Нынешние станки были жутко примитивные, легковесные, для экономии дорогого металла и с маломощными приводами, что вело к низкой точности и вибрации. С легкостью поделился правилом и набросал для всей честной компании схему типичных станков шестидесятых годов двадцатого века, каковые стояли в школах конца того же века.
Массивные тумбы, направляющие, шпиндель, суппорт, задняя бабка, уже известная Савве коробка передач и т.д. Местные механики, как увидали сложность задачи, несколько пали духом, но я это дело запретил. Распределил по участникам виды работ, и дал месяц на постройку токарного станка. Пусть потренируются на кошках покуда. Когда они поймут объем работ по паровозу вот тогда и узнают страшное слово из будущего - депрессия!
Прискакал сеунч от тиуна Угличского Федора Трясуна, родственника Тучкова, с известием, что на княжью пристань пришли струги с Усолья и привезли вываренную за зиму соль, чуть больше тысячи пудов. Тамошний голова Оврамка, прислал письмо:
'Князю Углицкому, господарю Димитрию Иоанновичу, холопь твой Оврамка челом бьёт. Велми благодарен тебе господине за присланных крестьян и воинскую силу, рекомая о прошлом годе искоренила воров на реке. С той поры ни когда не видали тех воров. Иной раз приплывают союзные казаки и бают, мол такоже бьют на твоей земле господине воровских людей. И что побили они гулящих дурных казаков, бо атамана Хорю вовсе убили. А иных дурных казаков прогнали и наказали им не показываться сих местах. А исчо просят оне подарков за службу свою, сказывают, мол князь обесчал. А ногайские люди, егда узнали, або сын великого государя Иоанна Васильевича князь Дмитрий Иоаннович хозяин земли сей вовсе пропали. А вси крестьяне пашут землю и мало работников на солеварнях. А в зимнюю пору крестьяне возют рассол с соляных ключей и наливают в железные котлы, бо там в морозы забирают лед из воды соленой, и в котлах варят и берут соль. А чтоб соделывать больше соли, деля твоей казны, надобно работных людишек и котлов железных к нам прислать. Такоже челом бьем государю нашему, прислать людишкам твоим батюшку на наш погост, ибо живем без божьего окормления, и служб христианских вести не кому...'
Так посмотрим что это за бизнес. По информации от местного биржевика Ждана Тучкова, соль ценилась от двадцати пяти московских денег за пуд в столице царства нашего до двадцати в малых городах и селениях. Возьмем среднюю цену в двадцать две, да торговцам десятую долю, итого двадцать сабляниц, то есть московок. В рубле двести московских денег. Таким образом, десять пудов стоили рубль. В принципе не густо, но лучше иметь свою соль, чем покупать импортную. Пока что Усолье было убыточным проектом. За год доход составил сто рублей. Расход сто пятьдесят: струги, да ружья да казакам подарки. Так дело не пойдет. Вместе с ключником учинили мозговой штурм.
- Вот что дядька Ждан. Нужно повысить выработку в десять раз. Соли в государстве не хватает, продать сможем, сколь захотим. Надобно ещё людей послать на солеварни.
- Княже, где ж их взять то?
- Ну придумай.
Немного подумав, с недовольной миной Тучков выдал:
- Коли посулим денег, либо меньше податей положим, можно взять людей с деревень твоих, господине.
- Как это?
- Денег посулим общине сельской, аль льготу, коли выдадут на переселение работную семью. У крестьян на селе больше земли пахотной будет, бо мы людей получим.
- Годится. Велю соделать так. Да переселенцам дать инструмент княжеский: лопаты, топоры и денег на покупку живности дворовой: лошадей, коров, коз, кому что надо. Да хлебов и посевного зерна отборного на озимый сев.
- Государь, то траты лишние, так проживут.
- Ждан, сё мои люди. Все мои люди должны жить богато. Так Господь мне велит. А они нам солью возместят денежные траты на будущий год. Да Оврамке дать наказ по объему выработки. Да казакам послать даров за службу.
- Господине, гость торговый желает купить струг самоходный. - Сменил тему Ждан.
- Кто таков?
- Купец московский Иван Скорняков. Имеет большие обороты, держит торговлю аглицким да иным сукном, такоже на твоей, господине, мануфактуре выделанную угличскую ткань берет охотно, а брат евоный хлебом торгует. Велишь торговать сей струг? А коли велишь, то в какую цену?
- Скажи, самоходные струги будем продавать о следующем годе, как лед сойдет. Ты почем корабль в Москве брал?
- В восемь рублей сторговались с прежним хозяином.
- Объяви купцу, как первому покупателю цену в пятьдесят рублей. Да скажи, коли сломается механика, то мы без оплаты починим три года, а коли другая какая поломка, то его дела.
- Мало просишь княже! Бурлаки на Волге берут три рубли за лето. Бо на обыкновенную торговую расшиву надобно десять-двенадцать бурлаков, да корм им дают за счет купца. Надобно брать сто рублей без обману иль более!
- Пусть его. Первый купец на наш товар. Пусть будет шестьдесят. Он своим пароходом приманит нам торговых людей. Другим торговым гостям объявляй от ста рублей и выше, како сторгуешься.
- Княже он бочку земляного масла привез. Сказывал, что таковая жижа водится на реке Ухта, оная текет близ Каргополя.