Модеста сразу покинула его уверенность. Великая битва при Адрианополе была историческим фактом и ужасной бедой, и он постоянно заставлял себя забыть о ней. Но ему не удавалось надолго заглушить память об этом. И вот сейчас она пробудилась здесь, у него за столом. Он умоляюще посмотрел на гостей, вздрогнул и заговорил обычным тоном:
— Нас предали. На левом фланге фракийская легкая кавалерия поддалась первой. Ведь мы к тому времени почти выиграли сражение. Наши легионеры пробивались через баррикады вражеских повозок, и через полчаса мы бы вытеснили основную их массу с поля боя, но неожиданно эскадроны тяжелой кавалерии готов вернулись из поездки по заготовке фуража, налетели на нашу легкую кавалерию и разметали ее во все стороны. Далее готы легко прорвались сквозь пешие отряды и прижали оставшихся в живых к нашим смелым легионерам, которым нелегко приходилось в сражении у баррикад. А кавалерия, которая должна была прикрывать наш правый фланг, поспешила ретироваться, и из-за баррикад появилась масса варваров. На нас нападали спереди, сзади и с флангов, мы оказались в клещах, как в крепком и неожиданном объятии разозленного горного медведя…
Бессас с ним согласился:
— Большинство легионеров было не в состоянии поднять руку, чтобы нанести удар. Они стояли плотно плечом друг к другу, как толпа на ипподроме. Некоторых масса людей подняла в воздух, и они не стояли на ногах. Кругом слышался треск ломающихся копий, потому что копейщики не могли их вытащить и поднять над покачивающейся толпой. Множество людей погибло, натолкнувшись на острие меча своего же товарища, стоявшего сзади. Весь день до темноты мои предки, врожденные всадники, храбрые воины, которые одинаково хорошо владели копьем и мечом, только убивали, убивали и убивали. Наши пехотинцы осыпали всех дождем стрел, а пыльные поля стали скользкими от пролитой на них крови.
Модест что-то бормотал, и огромная слеза медленно скатилась у него по щеке.
— Кавалерия нас предала. Вот и все! Легионы сражались до самого конца.
Мальтус спросил:
— Дорогой Модест, разве не то же самое случилось раньше, во время войны с Карфагеном? Разве тяжелая кавалерия Ганнибала при Каннах не разбила легкую римскую кавалерию, а союзническая кавалерия на флангах не разбежалась?[33] Тогда тоже все легионеры стояли плотно друг к другу, не могли сражаться, а потом их всех перебили. Римлянам следовало сделать вывод из этого урока. Кажется все согласны, что они не родились всадниками. Они также не были мореплавателями, какими были карфагеняне. Но когда они нашли выброшенное на мель судно, они стали строить суда, подобные ему, и даже учились плавать в своих заливах, и наконец сразились с вражеским флотом у берегов Сицилии и разбили его. Им следовало выращивать крупных лошадей, чтобы заменить ими небольших пони, а потом учиться скакать на них и тренировать отряды тяжелой кавалерии. И если возникла бы в этом необходимость, даже тренироваться под прикрытием стен Рима.
Бессас пожалел Модеста, который начал рыдать, и сказал:
— Не переживайте так, досточтимый господин Модест! Именно вы, римляне, научили нас, варваров, искусству ведения войны, а потом уже мы разгромили вас при Адрианополе. Вы научили нас координировать военные маневры и доказали важность защитных кольчуг и необходимость сражаться хорошо организованными отрядами. Мы применили вашу науку в сражениях при поддержке кавалерии. И хотя нам удалось разбить вашу основную армию, мы не губили вашу империю. Наоборот, мы восхищались вашей цивилизацией, твердыми дорогами и прекрасными строениями, вкусной пищей, различными ремеслами и обширной торговлей. И в конце концов, победили именно вы. Наши знатные люди стали наемниками у вашего императора, престолонаследника того императора, которого мы погубили. Несколько лет спустя мы отправились с ним в поход, чтобы спасти Италию от восставших галлов. И мы их победили, выставив против пехоты кавалерию. Это было во времена вашего прадеда. С тех пор мы не покидали Римской империи и защищали ее от нападения других варваров, тревожащих ваши границы, и боролись против ваших соседей персов.
Но Модест продолжал грустить и вспоминать другие сражения. Легионы сражались на пустой желудок, потому что в то время был какой-то глупый христианский пост…