Конрон крепко задумался, медленно потягивая вино.
– Все равно не понимаю, – вдруг хлопнул он по столу ладонью. – Ну не может три тысячи солдат быть серьезной угрозой для такого города, как Тортон!
– А зачем тогда их сюда направлять? Если я ничего не путаю, то от ближайшего оккупированного Эрихом города до Тортона порядка ста пятидесяти километров… это если примерно считать…
– Чуть больше ста шестидесяти.
– Хорошо. При хорошем марше это расстояние можно покрыть за…
– Двенадцать-четырнадцать дней.
– Гм… Я полагал, что дней за девять-десять.
– Сразу видно, что у тебя нет никакого военного опыта и тебе не приходилось ходить в походы.
– Приходилось, но немного не такие и не боевые, а учебные. Если пешком, я один преодолел бы это расстояние за три дня, если идти по дорогам.
– Пешком? – на лице Конрона нарисовалось настолько явное недоверчивое выражение, что Володя не удержался и хмыкнул.
– В другое время я предложил бы заключить пари, но ладно, это сейчас не важно. Так вот, скажите мне, если три тысячи не могут взять город, зачем их сюда отправлять? Кстати, вы уверены в своих данных?
– Мне это сообщил герцог.
– Понятно… что ж, поверим герцогу. Считаем, что его сведения верны. Отбиться от такого отряда Тортон способен и своими силами, но герцог решает на всякий случай выделить дополнительные силы и посылает вас. Значит, тут все-таки что-то есть?
– И ты предлагаешь готовиться к полноценной осаде, как будто нас собирается осаждать многотысячная армия, имеющая на вооружение все необходимые средства?
– Правильно.
Конрон опять задумался.
– Перед началом похода герцог оказал мне честь беседой и он говорил, что порты сейчас для королевства очень важны, поскольку только торговлей мы можем получить деньги на войну… Ты предлагаешь все это остановить в третьем по величине порту королевства? Мне плевать на магистрат и этих торгашей, но герцог мне сначала снимет голову, а потом прикажет набить мой труп опилками и выставит на всеобщее обозрение.
– Оригинальный вид казни. Так вы боитесь?
– Хватит! – Тир грохнул кулаком по столу. – Боюсь или нет, какое это имеет значение? Я солдат, а ты пытаешься поймать меня как мальчишку! – Конрон многозначительно глянул на Володю. Тот смутился.
– Извини. Ладно, я не буду настаивать. Свои предложения я высказал, но командуешь ты и соответственно решать что делать тоже тебе. Я действительно немного увлекся. Когда, ты говоришь, стало известно о начале похода отряда этого графа…
– Барон Розентерн. Командует походом барон Розентерн.
– Вы с ним знакомы, тир?
– Лично нет, но о нем слышал.
– И что можете сказать о нем, как о полководце?
– Гм… Смелый,
– Хороший солдат. Я же спрашивал о качествах полководца… хотя прошу прощения. Что значит смелый? Всегда впереди войска на белом коне?
– Э-э-э… нет. Такого вроде за ним не водится, хотя если идет в атаку, не прячется. Хм… Слушай, я тебе лучше скажу то, что мне герцог говорил.
– О-о-о! Да-да?
– Смелый, но нетерпеливый, предпочитает действовать с ходу, но если его первый удар отражают, умеет собраться и начинает планомерно действовать для достижения цели. При случае снова ударит быстро и решительно в любую обнаруженную слабость. Вот. Не знаю только, чем это может помочь.
– Помочь… – Володя задумчиво отстукивал пальцами ритм по столу. – Не очень подходящая кандидатура для осады, но идеальная для молниеносного наскока… или же чтобы быстро прийти закрепиться на определенных позициях. Вроде бы все за вас, тир Конрон и тем не менее я все равно прошу вас начать готовиться к серьезной осаде.
– Да что же тебя беспокоит?
– Что? Первое, отсутствие Эриха в оккупированных областях. Он слишком деятельный король, чтобы болтаться в столице, когда его войска стоят в чужой стране. Не для прогулки же он затеял этот поход? Второе, поразительное бездействие родезийских солдат – они словно успокоились на достигнутом. И третье, цены на пеньку и парусину в Родезии… они стремительно взлетают вверх, а купцы жалуются, что не удается зафрахтовать ни одного корабля.
– Цены?
– Тут надо проверить кое-что, но перед тем как уехать, обещаю поделиться с вами всеми своими выводами.
– Уехать? Ты собираешься уехать из города?
– Да, тир. Это не моя война, прошу простить за откровенность. И мне совершенно не хочется, чтобы она становилась моей. Как ваш друг я готов помочь всем, что в моих силах и моя помощь, смею надеяться, будет солидной, но… извините.
Конрон явно такого не ожидал. В его представление, раз благородный, то сражаться – твое дело, а тут…
– Локхер не моя родина. – Володя сразу понял, что что-либо объяснять Конрону просто бессмысленно. И понял, что только что практически потерял друга. Но он человек другой эпохи, другого воспитания и он оказался не в силах преодолеть это в себе.
Конрон и Володя поднялись практически одновременно.
– Завтра я собираюсь сходить к отцу той девочки, которую вез… Заодно попрошу его кое-что узнать для меня. Перед тем, как уехать, мне хотелось бы еще переговорить с тобой.
– Как пожелаете, ваша светлость, – Конрон церемонно кивнул и направился к выходу. Володя долго еще стоял перед столом, глядя ему вслед. Трактирщик несколько раз подходил, но так и не решился побеспокоить благородного господина, которого новый командир гарнизона Тортона, о чем в городе уже знала каждая собака, называл ваша светлость.
Володя вздохнул и отправился домой. Настроение было паршивое и чувство, словно предал лучшего друга. Но ведь это действительно не его война! Здесь у него нет ни знакомых, ни родных. Даже обычаи этой страны, как, впрочем, и любой другой в этом мире, для него непонятны и чужды. Самоуспокоение помогало мало и настроение подниматься отказывалось категорически. Ничего не изменилось и по возвращении. Намаявшись в комнате за столом с картами и записями по расспросами различных людей, Володя достал мечи и спустился вниз, предложив Филлипу потренироваться… Когда загонял того до такой степени, что бывалый воин и стоять уже не мог, Володя предложил пофехтовать и Рокерту. Тот с сомнением оглядел с трудом стоявшего на ногах юношу, но отказаться не решился, хотя и действовал осторожно, стараясь не наносить сильных ударов. Володя продержался еще полчаса, а потом просто упал от усталости.
– И что там случилось? – поинтересовался Джером у Филлипа, когда они вдвоем затащили господина в комнату и уложили на кровать.
– А я откуда знаю? – сердито отозвался солдат. – Меня там не было.
Джером опасливо покосился на дверь комнаты Володи.
– Пожалуй, сегодня я ему вряд ли понадоблюсь… схожу-ка я прогуляюсь… недалеко.
Филлип хмыкнул.
– Ох и достанется тебе за твои проделки когда-нибудь.
– Я не могу нарушать данное женщине слово! – гордо отозвался ловелас. – А я обещал сегодня непременно быть.
– Если ты понадобишься князю я тебя прикрывать не буду.
– Наш синьор, личность неугомонная, конечно, но после того, что он над собой устроил он будет спать до завтрашнего полудня.
Джером ошибся не сильно – Володя спустился вниз, где его дожидалась уже остывшая еда, разбудить его никто так и не решился, в первом часу дня. Не высказав ни к кому никаких замечаний по этому поводу (Джером облегченно вздохнул), он поел, потом подошел к окну и долго стоял там.
– И давно дождь идет?
– Да с час где-то, господин, – отозвался Джером. – На море вообще жуть что делается. Я тут поспрашивал бывалых людей, говорят после обеда еще хуже будет.
Володя вздохнул. Тоска.
– Жаль, – буркнул он. – Хотел к Осторну сходить… заодно Аливию повидал бы.
– И не думайте даже, милорд, – испугался, что его потащат из теплого дома под этот ливень Джером.
Мальчик хмыкнул.
– Да мне самому не хочется тащиться под дождем куда-либо. Воспоминания «счастливого» детства, когда сегодня не знаешь, где будешь ночевать завтра. Ладно, время у нас есть пока еще и торопиться не будем. Эти твои бывалые люди не говорят, сколько такая погода может продлиться?