—Я понял. Перешлю ваши долговые расписки в столицу и там их оплатят.
—Благодарю.
Рутерн поднялся, за ним поспешно вскочил и Осторн.
—Милорд, если позволите, я хотел бы повидаться с доч… — Купец осекся, потом вздохнул и закончил: — маркизой.
—Конечною Вас проводят…
Когда оба купца вышли, Володя устало провел рукой по лбу, потом пощупал рубашку… хмыкнул.
—Винкор… — секретарь, вошедший в кабинет сразу после ухода купцов, выпрямился.
—Да, ваша светлость?
—Попроси служанку принести мне сменную одежду сюда… вся рубашка мокрая… Этот разговор выматывает хуже, чем любое сраженье – хоть выжимай…
—Передам. Еще распоряжения будут?
—Будут. Заведи, наконец, помощника себе – вижу же, что не успеваешь везде, а дальше твои обязанности будут только расти.
—Конечно, милорд. Обязательно.
На следующий день состоялся новый разговор с купцом, правда, не такой выматывающий, в более непринужденной обстановке, в основном обсуждая детали тех вопросов, по которым расхождений не было.
—Уважаемый Рутерн, я герцог, а не председатель купеческой гильдии. Потому не рассчитывайте, что я буду отстаивать ваши интересы в ущерб благородным.
—Я понял вас, ваша светлость. Прошу прощения.
—Я рад, что мы поняли друг друга.
Спокойное время закончилось через четыре дня, когда к Володе подскочил взмыленный гонец из замка. Он как раз наблюдал за тренировочным богем одного батальона полка против другого и отвлекаться не хотелось.
—Что-нибудь срочное?
—Да, милорд… — гонец замялся. — Пришло сообщение от гонца, которого отправляли с письмом к Игранду Тиндону…
—Старшему сыну бывшего герцога? Раньше, чем я ожидал. Ладно, придется ехать, надо переговорить с нашим парламентером.
—Милорд… — гонец замялся. — Вам лучше поскорее вернуться…
—Что? — Володя напрягся. — Что случилось?
—Вам лучше это увидеть, милорд…
Володя не стал расспрашивать и вскочил на коня, пришпорил, с места отправив его в галоп, посчитав, что так будет быстрее. Двор замка поразил его тишиной – обычно тут всегда полно народу: суетятся слуги, охрана, гости. Сейчас охрана была, но какая-то молчаливая… Заметив князя, все отводили глаза…
Володя ворвался в общий зал, г де собралось больше всего народу. При виде его молчаливые солдаты расступились, давая ему возможность пройти. Князь выскочил в комнату и словно грудью налетел на стену… смертельно побледнел, отшатнулся, кулаки против воли сжались, в зале стихли даже негромкие разговоры и воцарилась мертвая тишина…
—Что же ты наделал, парень, — прошептал Володя глядя на голову своего посла, которую водрузили на стол. Как ни странно, гнева не было… вообще не было никаких чувств. Володя узнал это свое состояние, которое появлялось в минуты наивысшего напряжения или смертельной опасности. Думал уже забыл это ощущение, а ведь раньше жил в таком режиме… утомительно… Зато спасало от воспоминаний. Вот и сейчас чувств не осталось, только обостренный до предела разум, просчитывающий ситуацию с точностью и скоростью компьютера.
—Милорд… Тут еще письмо было…
Володя покосился на бумагу.
—Не интересно. Ответ мы уже получили… Конрон…
—Да, милорд?!
—Завтра выступаем. Объяви людям.
—Хорошо… На Игранда?
Князь обернулся. Конрона от этого пустого и холодного взгляда бросила в дрожь. Князя словно не задело произошедшее. Абсолютное спокойствие, словно он каждый день видит головы своих послов.
—На графство Иртин. Не вижу смысла менять уже разработанные планы.
—Но…
Князь отвернулся.
—Графство Иртин сейчас единственный источник необходимых ресурсов мятежников. И оно единственное, которое еще сопротивляется. Как только мы разберемся с ним у Игранда не останется ни денег, ни людей, ни других возможностей продолжать мятеж. Выступаем завтра утром… Не заставляй меня повторять, Конрон!
Спорить не рискнул никто.
Слухи по замку распространялись с быстротой молнии и когда Володя зашел в комнату к пленникам тем, судя по всему, уже успели рассказать о «подарке», который прислал старший сын бывшего герцога. При одном только взгляде на вошедшего князя, Ульмар сжался и инстинктивно закрыл собой семью. Находящаяся здесь же графиня подняла руку, словно пытаясь закрыться, попыталась что-то сказать, но не решилась. Аника решительно вскинула голову, но была тут же отодвинута матерью.
—Милорд!!! — в комнату ворвался граф Танзани. — Я приказал усилить караулы тут, а то солдаты… — Тут он увидел лицо князя и осекся. — Милорд, герцог должен быть доставлен в столицу! Ты слышишь меня?!
—Володя! — сзади кто-то подскочил и обхватил его за пояс, чье-то лицо уткнулось в спину. Володя вздрогнул… медленно вернулись чувства, исчез холод… Аливия выскочили вперед и еще крепче вцепилась в него. — Остановись, — прошептала она, давясь слезами.
—Ленка… Ты чего?
—Пусть Ленка!!! Пусть, только вернись!!! Я не хочу больше видеть тебя таким!!! Не хочу!!! Давай вернемся на остров!!! Только не становись таким снова… не хочу… не хочу… не хочу…
—Ты… — Володя моргнул. Потом осторожно опустился на колени и обнял девочку. — сестренка…
Аливия уткнулась ему в плечо и разревелась. Рядом облегченно вздохнул граф Танзани. Володя подхватил девочку на руки и поднялся… глянул на Ульмара.
—Вы воспитали достойного наследника… — развернулся и вышел. Рядом пристроился граф.
—Я, глядя на ваше лицо, испугался уже, что вы убьете в комнате всех.
Володя сбился с шага, а потом замер, чуть повернул голову.
—Убью? — вздохнул. — Вы меня совершенно не знаете. Я не собирался делать такой глупости. Я не знаю чего добивался Игринд, когда прислал голову парламентера. Может хотел вывести из себя, чтобы ошибок наделал. Только напрасно. Мои учителя давно заметили, что в моменты опасности или потрясения я становлюсь совершено спокойным… исчезают все чувства. Я не могу испытывать ни гнев, ни страх, ни отчаяния… ни радости.
—Но Аливия…
—Да. — Володя прижал девочку к себе покрепче. — Я в таком состоянии долго прожил… Я ее в таком и встретил. Поверьте… очень тяжело не испытывать какие-либо чувства.
Володя давно уже ушел, а граф еще долго смотрел ему вслед.
—Теперь понятно, — пробормотал он. — Если эта девочка сумела тебя разбудить… горе тем, кто попробует причинить тебе боль через неё…
Армия собиралась быстро и слаженно. Каждый знал свою работу и выполнял ее четко – сказывались постоянные тренировочные марш-броски. Людей еще подгоняла злость. Парламентер и в этом мире считался человеком неприкосновенным. Его убийство… это было за гранью. Надо быть очень уверенным человеком и в себе и в своих силах, чтобы сделать такое пусть даже с самым свирепым врагом.
Володя, стоя на небольшой возвышенности и наблюдая за сборами, размышлял на ту же тему – никак не мог понять чего добивался Игранд своими действиями. А Раймонд? Неужели он одобрил это? Или его влияние на мальчишку не так велико, чтобы остановить от такого? Так чего же он добивался?
—Крейн.
—Да, милорд?
—У меня есть для тебя задания… первое на твоем посту.
—Да?
Володя чуть отошел в сторону, чтобы их не могли слышать другие офицеры.
—Когда мы появимся в графстве… короче, мне нужна информация о настроении солдат и офицеров армии графа. Найди двух или трех помощников и собирай всех дезертиров, пленных, всех, кто может что-то сказать. Собирай даже крупицу информации, даже если она будет казаться неважной. Каждый вечер будешь докладывать мне обо всем, что удастся узнать.
—А может проще будет устранить этого Игранда? У меня есть на примете че…
—Нет! — Володя резко развернулся. — Крейн, никогда не додумывай за меня! Мертвые бесполезны… К тому же убийство не принесет пользы. Нам надо покончить с мятежом как можно скорее, а сделать это можно только в открытом бою, чтобы ни у кого не осталось сомнений, что я достоин принять титул. С точки зрения всех благородных завоевать его можно только в открытой схватке. Потому даже если Игранд сам упадет с лошади и свернет шею, на мне останется подозрение. А слухи о трусости герцога, побоявшегося скрестить мечи в открытой схватке и подославшего убийц последнее, что мне надо.