— Ты что это, Леший, решил нас всех «надурить»?! — крикнул я в пустоту. — Это такие лесные шуточки у тебя?! Спрошу прямо: ты сожра́л мелкого?!
Да, в мою дурную голову снова полезли мысли о каннибализме, если Лешего можно было считать человеком.
Я обыскал весь дом, но Щелкунчика так и не нашёл… никого не нашёл. Хотя я и не хотел найти кого-то другого. Ещё мне не хватало увидеть Александру Андреевну, которая снова спросила бы, где её сын, и почему учитель княжеской школы магии рыщет в поисках её сына в её же доме, когда входная дверь заперта.
Тут зазвонил телефон. И угадайте, кто это был?
Грёбаный Владимир Владимирович, которому почему-то не спалось. Видимо, мужик что-то почувствовал даже на расстоянии.
Я трубку не брал.
Но, сука, пошёл второй звонок.
За ним — третий.
Когда тебе без паузы звонит один и тот же человек три раза подряд, это означает только одно — что-то случилось.
А если это звонит директор, то точно что-то стряслось. И самое обидное, что ненавидимый всеми человек в курсе происходящего… ну а как ещё объяснить звонок посреди ночи?..
Я проглотил слюну. Свайпнул белую круглую иконку звонка вправо. Выдохнул. Поднёс телефон к уху.
— Димон? — послышался знакомый детский голосок.
— Щелкунчик?! — удивился я.
— Да. Слушай, а что я делаю у директора дома? — шёпотом спросил мелкий.
— Стоп, стоп, стоп… Стоооп! — Я отдышался. — Постой, а почему ты звонишь мне с телефона Владимира Владимировича?!
— А с какого телефона мне звонить? Моего нет. Я в комнате. Если точнее, то в спальне, где на кровати храпит наш директор. На окнах почему-то лоза с шипами. Какое-то колдовство, блин. И двери в спальню закрыты. То есть мы оба внутри, но дверь закрыта изнутри. Ну ты меня понял, что я сказал?
— Д-да, к-коне… А ключ? — перевёл я тему, ибо не знал, что отвечать.
В голове некий туман. Я вообще не понимал, что происходило. И только сейчас начал понемногу догадываться, что это проделки Лешего. Лоза с шипами — это точно его работа. Не думаю, что у директора хватило бы «смелости» заниматься подобной хернёй в собственном доме… если это его́ был дом.
— А ты точно в его доме? — уточнил я.
— Не знаю. Но раз он спит на кровати, а над головой картина с его рожей, то думаю, что это его дом… как минимум один из.
— Логично. А где конкретно его дом? То есть… ты не мог бы выглянуть в окошко и сказать, что ты видишь?
Звонок оборвался. На дисплее показало — «нет связи».
Снова появился Леший.
— Димон, так не пойдёт, — сказал он.
— Что «так не пойдёт»? Ты о чём? — включил я дурака.
— Есть только два пути: либо ты говоришь директору всё как есть, либо не говоришь. Быть где-то посередине, пытаясь придумать новую уловку, не получится.
Мы оба понимали, про что Леший говорил. А ещё я понял, что всё-таки это его рук дело… от начала и до конца. Король леса хотел, чтобы я либо выглядел как шестёрка, либо дал понять Владимиру Владимировичу, что не буду ему подчиняться. Третьего Леший не хотел давать.
— Но ты же понимаешь, что́ меня ждёт? — снова включилась моя внешняя защита. Хотя внутренне понимал, что лучше рассказать всё как есть. — Думаю, что эшафот — это то, что меня ждёт в самом начале. А потом…
— Ты так далеко не забегай, — посмеялся Леший. — Тебе нужно думать о сегодняшнем дне. Если ты дашь злу развиваться дальше, думая, что тебя это никак не коснётся, то поверь, ждёт и тебя и твоих учеников горькое разочарование.
— А разве разочарование бывает сладким?
— Не уходи от темы. Я проведу тебя к месту, где спит Вова, а рядом сидит маленький Петя. Ты поднимешься на второй этаж. Откроешь дверь, которую я освобожу от «оков». Разбудишь директора… — Леший вздохнул. — И расскажешь ему правду. Я решил, что так будет лучше. Ты не только не согласишься с его условиями, которые сам же ему и предложил, но и расскажешь, что все дети знают про Лешего, и про то, как он лишился своего участка земли на Петровке.
— Но ты же…
— Конечно, я здесь появляюсь, — перебил Леший моё «перебитие». — Но не чувствую себя свободным. Понимаешь? Это ведь совсем разные вещи, Димон.
— Понимаю, — опустил я голову. — А ты поможешь мне?
— С эшафотом?
— С ним, с ним. — Я прикусил нижнюю губу. — Не потому, что я зассал. Нет. Это, скорее, похоже на шпаргалку, которой студент не воспользуется, но ему будет легче, если она с ним будет на экзамене.
— Понимаю тебя, Димон. Хорошо. Так и быть. Но и ты не подведи. От того, как ты поведёшь себя прямо сейчас, будет зависеть и то, как поведу себя я, когда тебя отправят на эшафот… если отправят.
— Ты настолько уверен, что этого может и не быть, что даже вставляешь «если»?
— Конечно, — улыбнулся Леший. — Я знаю директора чуточку лучше, чем ты. Поверь мне на слово.
— Даже спорить не буду. Верю без всяких клятв. Значит, как я понял, ты хочешь, чтобы я высказал ему в лицо всё, что я о нём думаю, так?
— Было бы неплохо. Но, думаю, ты не сможешь. Однако этого я и не просил. Мне хочется, чтобы ты отдался своим чувствам, а не своей хитрой натуре. Конечно, у каждого человека есть свой личным демон внутри, который советует позаботиться о себе. Но я рекомендую подумать и о своих учениках, с которыми у тебя наладилась связь. Ты вернёшься в свой мир через месяц, а дети останутся здесь с этим чудовищем.
— Через месяц?! Но Клубок говорил, что через год я…
— Через год, через месяц — какая разница. Ни Клубок, ни я не знаем, когда точно ты вернёшься домой… и как вообще это будет. Многое зависит от твоего преподавателя по истории. И от его машины времени. Но времени не так и много. И когда тебя не станет… на этой планете, — уточнил Леший, — тогда дети снова будут страдать. А ты видел, во что они превратились, пока жили без тебя.
— А при чём тут я?
— При том. Это необычный мир. И создан он по образу и подобию того, о чём думал Николай Васильевич. Но и ты помог ему и его МВГНВ за последние полгода. А раз ты помог, значит, ты тоже участник сего действа.
— Откуда ты всё это знаешь?
— А откуда Клубок всё знает? — Не дожидаясь ответа, Леший продолжил: — Ты же слушал меня в моём же лесу. Я говорил об этом. И раз Клубок был создан мной, то и с помощью моей силы он может знать то, чего не знают другие. Конечно, я говорил, что он может знать и больше, но это совсем другая история. Главное — в этом мире есть кто-то, кто знает про тебя. И одними из таких «знатоков» являемся мы с Клубком. Но и мы подвержены изменениям, которые от нас не зависят. Поскольку главной здесь является машина времени, впитывающая в себя всё, с чем взаимодействует её создатель.
— Николай Васильевич, так?
— Угу, — кивнул дух леса. — И его помощник. Ты. И даже несмотря на то, что время зде́сь и та́м идёт не совсем одинаково, машина времени продолжает черпать опыт у создателя и помощника в режиме онлайн, как у вас тут принято говорить.
— То есть всё, что происходит и здесь, влияет на то, что будет происходить здесь дальше, а не только то, что впитала в себя машина времени за время жизни в моём мире?
— Совершенно верно. И если ты зде́сь поступишь благородно в чём бы то ни было, то это отразится на дальнейшей твоей судьбе здесь же. И на самой машине тоже. Может, она захочет изменить пространство и время, сделав так, что тебе останется здесь быть всего пять минут. А может, сделает так, что ты здесь останешься на сто лет.
— На сто… лет?!
— Ой, только не надо закатывать глаза. Ты хороший парень. Зачем тебе это делать. Пускай закатками занимаются бабушки. А тебе пора делать то, о чём мы говорили. — И Леший протянул рукой так, что я только сейчас заметил, как мы стояли у порога ещё одного дворца, если можно так выразиться.
— Дом Вовы? — махнул я головой и подмигнул Лешему.