— Правильно, нужно изучить местность… — поддержал Чехословак. — Я уже всё обнюхал. И хочу заметить, что ничего особенного здесь нет. Меня не интересуют эти зелья, вещества. Меня интересуют…
— Мы знаем, что́ тебя интересует, — перебил я. — Не нужно подробностей. — Лучше давай думать, как…
— Найти потайные комнаты, — подключился Профессор.
— А может, и потайную дверь, которая выведет нас на улицу, — предложил отличную мысль Толстый… видимо, сам того не осознавая.
— А ведь Толстый прав, — заулыбался Гоголян. — У злодеев всегда есть потайные комнаты, а в них и двери, которые выводят злодеев из замков где-то возле канавы. В нашем случае… я даже не знаю, куда точно выведут двери или дверь, если мы найдём их… её.
Тут произошёл какой-то небольшой взрыв. Хотя я бы даже назвал его «магическим хлопком зелёного цвета».
— Извините, — опустил голову Менделеев.
— Химик, ты что там делал?
— Й-я хотел изучить вещество господина Лешего. Тут не только оно. Тут есть и другие элементы, которые неплохо сочетаются. Но только не с веществом. Видимо, Леший гений, раз смог соединить их…
— Чтобы ничего не взорвалось, — хихикнул Пушкин, подшутив над своим одноклассником.
— Я только первый опыт провёл, — начал защищаться Химик. — Если бы мне дали больше времени, то и я бы что-нибудь придумал. Мне всегда нужно изучить что-то. Потом лечь спать. А наутро я уже знаю, как это делать, ибо мне во сне приходят идеи.
— Что ж, это очень здорово, но давайте найдём что-то более годное, чем взрывы, — предложил я. — Подвал относительно большой, поэтому разделите его на куски и исследуйте.
— Вообще-то, не…
— Так, Пушкин, хватит исправлять. Я всё понимаю. Ты реально уже бесишь со своим «вообще-то», — перекривлял я волосатика. — Лучше направь свой мозг на что-то более полезное, если не хочешь, чтобы твоя мама узнала, где ты был. Ведь если ты найдёшь дверь и мы сможем свалить незаметно, то никто не узнает, что мы здесь были.
Саня Пушка отправился в самый дальний угол.
И знаете, это пошло ему на пользу. Парнишка нашёл необычную дверь с кучей инопланетных знаков. Вот так вот.
— Это ещё что за картина?! — улыбнулся Чехословак. — Выглядит как-то странновато для картины. Вам не кажется, ребята?
— Кажется. — Пушкин проглотил слюну. — То есть казалось бы… если бы это была картина, Чехословак. Однако это дверь.
— И чё это значит? — поковырялся в носу Пётр Великий. — Наш директор типа инопланетянин?! — начал смеяться Петрович.
— Не думаю, — спокойно ответил я, не отрываясь от космического рисунка на двери. — Этот инопланетный рисунок напоминает некое послание, может, пароль. То бишь здесь что-то сказано, и это нужно выполнить. То есть мы… м-мы должны это выполнить, чтобы дверь открылась.
— Ты в этом уверен?
— Да, Гоголян, уверен. Вот только не пойму, что от нас хотят?
— Да что тут понимать. Тут даже наркоман поймёт по этим буквам, что здесь написан какой-то непонятный бред, — выдал Чехословак, сам себя удивив. — А раз тут бред, то его нужно стереть.
Почему-то слова Чехова про «стереть» напомнили мне чистящее средство «Волшебная чистота», которым я отмыл золотую цепь на волшебном дубе. Соединив все точки, я решил, что Чехословак — это гений.
— Умница, Чехов, — обрадовался я. — Химик, принеси то вещество, над которым ты только что проводил опыт.
— Что ты задумал?
— Саня, обожди. Пока не забыл, не отвлекай меня.
— Вот, держи, — подал мне Химик мензурку с зелёным веществом.
— Итак, мужики. Отвалите нахрен от этой двери, — начал я замахиваться.
Дети отошли.
Я бросил мензурку прямо в те инопланетные знаки.
Когда она разбилась, а всё содержимое «растеклось», дверь, о чудо, засветилась. То есть инопланетные буквы… они как бы светились зелёным цветом. Но потом увеличились в размере и будто бы отклеились от двери, словно какие-то призраки.
Я не шучу. Говорю так, как было.
Так вот, эти магические буквы сформировали какой-то непонятный знак и снова влетели в дверь. Но на этот раз дверь начала как бы дрожать, вибрировать.
— Что происходит?! — испугался Пушкин.
— Кажется, Димон активировал дверь, — объяснил Гоголян. — Димон, ты дверь активировал? — сам же и уточнил.
— По-моему… — растерялся я, не отводя глаза от двери, которая продолжала вибрировать.
Не прошло и минуты, как каменная инопланетная поебень открылась.
— Во дела! — заверещал Чехословак. — Да тут целый склад этого дерьма! Поздравляю! Мы нашли ещё один подвал внутри подвала.
— Не внутри, а…
— Да завали ты ебало, — отмахнулся Чехословак от Пушкина. — Прости, Димон. Обещаю больше не использовать мат при тебе… сегодня.
Если коротко, то за дверью находился огромнейший склад. То бишь это была подземная лаборатория-склад с десятками, может, сотнями тысяч мензурок вещества нашего Лешего.
— Мать моя химия, да здесь миллион пузырьков с веществом Лешего! — восторженно произнёс Менделеев. — Димон, можно я здесь останусь? Умоляю! Прошу! — чуть ли не встал Химик на колени. — За меня не волнуйся. Если что, можете всё валить на меня. Я не волнуюсь за своих родителей и за то, что они обо мне подумают. Только дайте мне провести сотню-другую опытов с данным веществом, и я уверяю, что уже через неделю весь мир узнает о веществе Лешего, как о «веществе Лешего два точка ноль». Я назову своё детище «вакцина Менделешего».
— Угомонись, придурок, — прервал Санёк нашего мечтателя. — Ещё сделаешь что-то не так, а потом убьёшь своими вакцинами почти всех людей. Как бы я не боялся Лешего, но его вещество я в себя колоть не буду даже под дулом пистолета.
— Тогда смысл всего этого, если ты при любом раскладе умрёшь? — поинтересовался Гоголян.
— Ты тоже закрой рот. И ты, — указал Пушкин на Толстого, который решил дополнить слова Гоголяна своим искусством «краткого» общения. — Никто ничего не будет проводить. Мы должны найти выход из этой… из этого дурдома.
— Согласен, — поддержал я Саню Пушку. — Мы сейчас найдём ещё одну дверь, которая выведет нас на улицу.
— Ребята, посмотрите вот сюда, — позвал всех Чехословак. Парень указал на каменную дверь, но уже со стороны лаборатории-склада с миллионом пузырьков, как выразился Химик. — Кажется, здесь Лешему плохо.
На двери действительно был нарисован Леший. И ему реально было хреново. Рисунок изображал Лешего, который мучился от головной боли, когда над ним символы, что были с той стороны двери.
Щелкунчик сделал предположение:
— Может, эта дверь запрещает Лешему увидеть данный склад? Может, эти символы как-то влияют на него?
Это было хорошее предположение, но никто не стал развивать эту мысль. Нам хотелось найти выход из этого «дурдома».
Кстати, Пушкин очень правильно описал данное место, которое мы, пока искали выход, благополучно осматривали.
Этот «дурдом» представлял из себя не просто лабораторию-склад, а живу́ю лабораторию-склад, которая работала на автомате. То бишь всё автоматизировано. Машины создавали разного рода средства для ухода за телом: крем, шампунь, мыло, чистящее средство… короче, много всего интересного… Но на базе вещества, которое благополучно скомуниздили у Лешего наши парни, веселившиеся сейчас в гостиной… скорее всего.
— Может, если мы найдём выход, будет логичным выйти с картинами, а не с пустыми руками? — предложил Жуков. — Всё-таки план меняется, поэтому и мы будем действовать исходя из тех данных, которые имеем.
— А как я по-твоему пройду в дом с картиной?! — возник Петрович, подслушав наш разговор. — Через окно?!
— Ну да.
— А ты спросил, смогу ли я это сделать?
— Так ты не можешь, значит?! — посмеялся Жуков. — Почти вдвое выше меня, а не можешь пройти через окно с какой-то картиной?
— Ну всё, Жук, ты нарвался. — И Петя бросился на Гошу.