— Как ты думаешь, до следующего месяца он подождет? — спросила Розина, поверив племяннице.
Мари-Шарлотт постаралась скрыть свою радость, так легко поймав доверчивую тетку на крючок.
— Я попробую уговорить старика; он нас обожает и сделает все, что я попрошу. А когда приблизительно вернется Дуду?
— Я думаю, к десятому, у него очень важное дело во Франции.
— Прекрасно, я тебя буду держать в курсе.
Мари-Шарлотт подошла к своему спутнику.
— Что это за цирк? — спросил Фрэнки.
— Этого я не могу объяснить, — ответила девчонка. Повернувшись к Розине, она спросила:
— Похоже, ты закончила свою штуковину?
— Да, только сегодня.
— Ну, хоть теперь ты можешь сказать, что это такое?
— Мечта, — ответила Розина. — Эта хреновина, как и всякая мечта, никогда не сбывается.
Эдуар договорился с мастером насчет компрессора и необходимых материалов. После того как Вальтер и Лола привели гараж в порядок, он закрыл щели и двери огромными листами прозрачного пластика, который пропускал свет и служил защитой от насекомых, пыли и грязи. Князь разобрал старый «роллс», сняв все внутренние и внешние прокладки. Теперь огромная машина была похожа на гигантский панцирь рака.
Эдуар работал в комбинезоне цвета хаки, в хирургической маске для защиты дыхательных путей. В этот момент появилась Гертруда. Через пластик она казалась призрачной и нереальной.
Князь приподнял пластиковый лист, закрывающий вход в гараж, и Гертруда вошла. Старая княгиня была потрясена таким большим количеством различных инструментов, каких-то приборов, сварочных аппаратов, и самое главное — видом своего королевского автомобиля.
— До какого состояния ты его довел?! — воскликнула она с ужасом. — Ты уверен, что сможешь снова его собрать?
Он нежно ее обнял и прижал к себе, что очень растрогало старую женщину.
— Не волнуйтесь, ба Гертруда; я очень хороший механик, и ваша куча железа скоро будет как новая. Черный цвет делает этот «роллс» похожим на катафалк; правда, в наши дни катафалки бывают и бордовые!
— В какой цвет ты ее хочешь выкрасить, мой дорогой?
— Я хотел бы с вами посоветоваться. Как насчет темно-зеленого цвета и легкой позолоты вокруг дверных ручек?
— Это на самом деле очень красиво, — сказала Гертруда.
— Тогда решено! — весело воскликнул Эдуар. — Кожу на сиденьях я пропитаю маслом собственного изобретения.
Князь тщательно тер крыло машины наждаком. Княгиня с восхищением наблюдала за четкостью и методичностью его движений. Хорошие мастера устают гораздо меньше, чем это может показаться, благодаря умению работать.
— Ты свою вторую бабушку, о которой часто вспоминаешь, тоже называл «ба»?
— Конечно, а вам это не нравится? Вам бы хотелось, чтобы я называл вас как-то иначе?
— Вовсе нет. Мне очень нравится слово «ба».
— Возможно, вы единственная княгиня, которую когда-либо так называли.
Гертруда задержалась в гараже, она была счастлива, что между ней и внуком возникла такая близость.
— Другую бабушку ты очень любил?
— Рашель? О да, конечно. Она была незаурядным человеком.
— Скажи, только не думая! Ты любил ее больше меня?
Эта ребяческая ревность растрогала Эдуара.
— Нет, моя дорогая. Вы в моем сердце и в моей жизни занимаете особое место!
Князь поцеловал Гертруду в губы так целомудренно, как это обычно делают дети.
— Я люблю тебя так же сильно, как солнце, — сказал Эдуар, впервые обращаясь к княгине на «ты».
Вальтер стучал по гладкой поверхности пластика.
— Ваша светлость, — окликнул он княгиню. Старик просунул свою седую голову в гараж.
— Месье герцог просит мадам княгиню подняться в библиотеку, — доложил Вальтер. — У герцога разговор с банкиром, мадам, и предстоит решать серьезные вопросы.
Гертруда вздохнула:
— Этот старый осел совсем запутался.
Ворча, она отправилась к Гролоффу. Вальтер, заинтересовавшись работой Эдуара, замешкался возле него.
— Как я слышал, ваш отец тоже любил механику. Мне кажется, это королевское хобби. Вы изобразите ваш фамильный герб на дверцах машины?