Во всяком случае можно считать установленным фактом, что в 1208/1209 г. город Тверь уже существовал[168]. В этом году войско, посланное великим князем против Новгорода, сделало остановку в Твери. Исследователи считают это первым надежным летописным упоминанием о городе Твери[169]. Переяславско-залесский князь Ярослав Всеволодович, один из удельных князей Владимиро-Суздальской земли, в 1215 г. приказал заключить в темницу в Твери[170] новгородского тысяцкого и новоторжского посадника. Тверь явно была частью удела Ярослава. Ярослав, которого незадолго до этого новгородцы посадили у себя княжить и вскоре вновь «отпустили», мстил за подобное обращение с собой, блокируя в Торжке ведущие в Новгород торговые пути и затрудняя снабжение Новгорода зерном. С таким же успехом Ярослав мог бы осуществить подобные акции и ив Твери. По причине необходимости регулярного подвоза зерна из «низовских» земель подобное нарушение новгородской торговли угрожало не только благосостоянию, но и самому существованию новгородцев.
По Тверце и Волге шла не только дальняя торговля Новгорода, но и осуществлялись связи с Суздальской землей: из Творцы по Волге попадали в приток Волги Шошу (устье Шоши расположено к востоку от Твери; позднее Шоша на всем своем протяжении входила в территорию Тверского княжества), из Шоши — в Ламу и далее через волок, по которому получил свое название Волок Ламский[171], в Истру. Из Истры попадали в Москву-реку (а значит — и в Москву), которая, в свою очередь, впадает в Оку — Широко разветвленная речная система русского северо-востока была доступна для новгородцев лишь благодаря пути, шедшему через тверские земли; иначе приходилось двигаться дальними обходными путями.
На блокаду, установленную Ярославом Всеволодовичем, Новгород ответил контрударом в 1216/1217 г. «За Тверью» новгородские отряды столкнулись со сторожевым отрядом переяславского князя. Люди Ярослава потерпели поражение. Немногие из побежденных смогли добраться до Твери. Когда после этого новгородцы взялись опустошать окрестные земли, Тверь, по-видимому, осталась невредимой, поскольку в связи с разрушениями она не упомянута[172]. Одна из летописей сообщает, что, когда князь Ярослав узнал о грабежах своих противников в Тверской земле («Тверское»), он спешно отправился в Переяславль из Торжка через Тверь. Новгородское войско явно избрало иной путь[173], отличный от обычной дороги по Тверце, на которой был расположен Торжок. Новгородцы захватили города Зубцов, стоящий на Волге выше Твери, там. где позднее проходила юго-западная граница Тверского княжества, и Кснятин, расположенный невдалеке от будущей восточной границы княжества[174]. То, что летопись упоминает эти места в связи с военными действиями, определенно соотносимыми ею с областью Твери, дало В. С. Борзаковскому достаточное основание для заключения о принадлежности к Твери уже и в это время тех районов, которые позже входили в Тверское княжество[175]. Обозначение всего этого региона в качестве Тверской области («Тверское» в смысле «Тверской край») противоречит оценке Твери в начале XIII в. как «захудалого города»[176] советским историком И. У. Будовницем. Более того — спустя максимум три десятилетия после основания города, Тверь была городом, быстро набиравшим силу, центральным в регионе. Хотя Тверской край и был расположен в стороне от политических центров того времени, его значение возрастало благодаря посреднической экономической функции, которая была прямым следствием расположения Твери на Волге[177]. Кроме этого, у Твери существовали связи и со Смоленском, и с Киевом[178].
2. Монгольское нашествие и возникновение удельного княжества Тверского
Зимой 1237/1238 г. войска Батыя, унаследовавшего северо-западную часть монгольской державы, напали на Суздальскую Русь. Тверь также была захвачена одним из отрядов войска Батыя. Предположение А. Н. Насонова о том, что Тверь была пощажена[179] согласно татарскому обычаю[180], поскольку вместе с некоторыми другими городами сдалась татарам без сопротивления, неубедительно: в связи со взятием Твери татарами сообщается о гибели сына князя Ярослава[181]. Весьма вероятно, все же, что часть городского населения спаслась от наступающего войска бегством: то же самое с большой вероятностью можно сказать и о большинстве сельского населения тверского региона, которое смогло пережить военную катастрофу. Для этой области были типичны широко разбросанные сельские поселения (деревни) с двумя или тремя дворами каждое, нередко расположенные среди лесов или болот[182]. Подобный тип поселений предоставлял сравнительно хорошие возможности избежать встречи с врагами, которые были не в состоянии добраться до каждой глухой деревушки. Да и татарские войска, напавшие в феврале 1238 г. на северо-западное пограничье Суздальской Руси, были, как представляется, недостаточно сильны для осуществления каких-либо широкомасштабных акций[183]. Согласно утверждению советских археологов, Тверь наряду с Москвой, Ярославлем и Брянском относилась к сравнительно менее затронутым татарским нашествием регионам Суздальской земли. Области Владимира на Клязьме, Рязани, Переяславля Залесского и районы на верхней Оке и Сейме, напротив, подверглись тяжелым разрушениям[184]. Быстрому превращению Тверского княжества после его возникновения в одно из наиболее могущественных владений Суздальской земли определенно способствовало то, что тверская округа сравнительно легко отделалась от татар.
168
ПСРЛ 1. Стб. 435 (6717 г.). О корректности датировки мартовским годом 6716 (1208/09 г.) см.: Бережков Н. Г. Указ. соч. С. 102.
169
Ср.: Борзаковский В. С. Указ. соч. С. 17 и след.; Вершинский А. Н. Указ. соч. С. 117; Сахаров А. М. Города Северо. Восточной Руси XIV–XV веков. М., 1959. С 107; Nîtche P. Mongolenzeit… S. 579.
171
«Волок» означает место, в котором корабли перетаскивали посуху. Волок Ламский, как уже упоминалось выше, принадлежал Новгороду. Об описываемом торговом пути см.: Мавродин В. В. Предпосылки возвышения Москвы // Вестник Ленинградского университета. 1947. Т. 2. С. 60.
173
В обратном направлении эту дорогу использовал в 1316 г. тверской князь Михаил Ярославич, попытавшийся добраться до Новгорода незаметно окольным путем. См.: Троицкая летопись… С. 355 (6824 г.).
174
ПСРЛ 7. С. 120 (6724 г.). П. А. Раппопорт в качестве пограничных укреплений Суздальской земли, позднее отошедших к Тверскому княжеству, называет лишь города Кашин, Кснятин, Микулин и, возможно. Зубцов. См.: Раппопорт П. А. Очерки по истории военного зодчества Северо. Восточной и Северо. Западной Руси X–XV вв. М.; Л., 1961. (МИА. № 105). С. 189 и след.
176
Будовниц И. У. Общественно. политическая мысль Древней Руси (XI–XIV вв). М., 1960. С 356.
177
В связи с ролью Волжского пути и ключевой позиции Твери в торговом обмене между Новгородом и Суздальской землей важно не только географическое расположение города Тверь, но и то обстоятельство, что второй торговый путь новгородцев по рекам Мете и Медведице в Волгу проходил через область Кашина, также относившуюся к возникшему в 1247 г. Тверскому княжеству.
178
Отправившись из Твери вверх по Волге и далее через Вазузу, можно Достичь Днепра, а вниз по Днепру — Смоленска и далее — Киева. Ср. также: Вершинский А. Н. Указ. соч. С. 115 и след., Fennell J. L. I. The Emergence of Mosckow, 1304–1359. Berkeley, Los Angeles, 1968. P. 56 sq.
179
В русских источниках завоеватели обозначаются как «татары». Это название первоначально относилось к одной из групп монгольских племен. Позднее оно было отнесено к смешанному в этническом отношении войску, двинувшемуся на запад под предводительством Чингисхана. Ср.: Nîtsche P. Mongolenzeit… S. 558. Anm. I
180
Насонов А. Н. Монголы и Русь: История татарской политики на Руси. М.; Л., 1940. С. 36 и след.
182
Романов Б. А. Родина Афанасия Никитина — Тверь XIII–XV вв. (историко. политический очерк) // Хождение за три моря Афанасия Никитина. М., 1948. С. 94.