Тверской краевед Н. Д. Квашнин-Самарин высказал предположение, что убитый при взятии Твери сын князя Ярослава (как следует предполагать — Ярослава Всеволодовича Переяславского) был первым удельным князем Твери[185]. Поскольку Ярослав получил великокняжеский престол во Владимире лишь в результате гибели своего брата Юрия во время зимнего татарского похода, а в интересующий нас момент он еще сам был удельным князем, все же более вероятно, что переяславский князь поручил одному из своих сыновей командовать тверским гарнизоном. Столь раннее дробление собственного удела не могло соответствовать интересам Ярослава. Впоследствии, когда Ярослав уже стал великим князем, ему пришлось раздать гораздо большее количество земель, тем более, что многие княжеские столы оказались пустыми; однако и при этом Ярослав предоставил собственные уделы лишь своим братьям Святославу и Ивану, но не сыновьям[186].
Что касается положения в Суздальской Руси в первые годы после монгольского нашествия, то летописные известия изобилуют здесь такими пробелами, что применительно к Твери, городу, не находящемуся в центре внимания летописцев, невозможно обнаружить никаких разъяснений по поводу происходивших там событий. Хотя в одной из летописей и утверждается, что после Батыева похода Ярослав Всеволодович построил город Тверь (в лучшем случае речь может идти здесь о восстановлении города[187]) и передал его своему сыну Ярославу Ярославичу, летописное сообщение, в котором содержится эта информация, настолько изобилует некорректными данными[188], что его следует рассматривать скорее, как легенду, чем как аутентичное изображение событий, имевших место после монгольского нашествия.
В. С. Борзаковский называет даты, и их довольно много, когда великий князь Ярослав Всеволодович мог передать своему сыну Ярославу Ярославичу тверской удел: период с 1241 г. по 1243 г., а также 1245 г.[189] Впрочем, это перечисление дат имеет умозрительный характер; названные годы увязываются с предполагаемой передачей Переяславля старшему сыну князя, Александру Невскому[190], или же с поездкой в Орду, предпринятой Ярославом Всеволодовичем[191]. Во время второй такой поездки, заведшей его в глубь Монголии, Ярослав Всеволодович встретил свою смерть. По всей вероятности, он стал жертвой борьбы за власть внутри самой монгольской державы. После своего вокняжения Ярослав признал верховную власть татар и за это был утвержден Батыем великим князем владимирским. При дворе великого хана в Каракоруме враги Батыя, вероятно, отравили Ярослава Всеволодовича, чтобы нанести ущерб его покровителю. Так Ярослав расстался с жизнью, хотя он и выказал готовность подчиниться власти Орды[192]. В 1247 г. новым великим князем владимирским стал следующий за Ярославом по возрасту его брат Святослав Всеволодович. Летописи сообщают, что первым делом он посадил своих племянников по городам, «яко им отец урядил Ярославъ»[193]. Таким образом, сыновья Ярослава до сих пор не держали удельных княжеств; их отец лишь сделал соответствующие распоряжения в завещании, как впоследствии это вошло в обычай у русских князей перед их поездками в Орду. Когда великий князь Святослав в 1247 г. исполнил завещание своего брата, началась история Тверского княжества: одним из племянников Святослава был Ярослав Ярославич, первый князь тверской[194].
185
Квашнин-Самарин Н. Д. Замечания на труд Экземплярского // Журнал 40.го заседания Тверской ученой комиссии. Тверь, 1892. С. 3 и след. Автор указанной работы полагает, что убитого в Твери князя звали Афанасий. Действительно, имя Афанасия присутствует в перечислении сыновей Ярослава Всеволодовича в Тверском сборнике, относящемся, правда, к периоду после зимнего похода Батыя 1237/38 г. См.: ПСРЛ 15. Стб. 373 (6746 г.). В то же время в этом перечне отсутствует ИМЯ Ярослава Ярославича, позднее получившего Тверь в удел. Печать Ярослава Ярославича наряду с изображением святого патрона Ярослава Всеволодовича содержит изображение Св. Афанасия Александрийского. См.: Янин В. Л. Актовые печати Древней Руси X–XV вв. М.; 1970. T. II. С. 8 и след. Софья Ярославна, дочь Ярослава Ярославича, став монахиней, выказывала особое почтение Св. Афанасию. См.: Тиганова Л. В. Указ соч. С. 257, 263. Отсюда с большой уверенностью можно предположить, что Афанасий — крестильное имя Ярослава Ярославича.
187
В соответствии с изложенными выше археологическими материалами возможность «переноса» города с левого на правый берег Волги следует исключить. О возможности такого «переноса» см, Сахаров А. М. Указ. соч. С. 107 и след.
188
В этом сообщении (ПСРЛ 7. С. 245 и след.) Ярослав Ярославич обозначен как «великий князь» тверской; в нем сказано также, что Ярослав Ярославич имел лишь одного сына. На самом деле у него было трое сыновей, двое из которых носили имя Михаил. Старшего сына Ярослава звали Святославом. Михаил Младший, только и упоминаемый в этом известии, имел четырех сыновей, причем последний из них, Василий, вовсе не был бездетным вопреки приводимым в этой летописи сведениям. Ср. здесь: Экземплярский А. В. Великие и удельные князья Северной Руси в татарский период. СПб., 1891, T. II. С 454, 525.
191
Татарская держава на нижней Волге, т. е. владения Батыя и его наследников обозначались в русских источниках как «Орда», в восточных источниках — как «синяя Орда» (kôk Orda), а западными хронистами — как «Золотая Орда». Ср. здесь: Spuler В. Die Goldene Horde. Die Mongolen in Russland 1223–1502. Wiesbaden, 1965. S. 274, 429.
194
В современной литературе принято рассматривать в качестве даты возникновения Тверского княжества 1247 г. Ср. здесь: Сахаров А. М. Указ. соч. С. 107; Nîtsche P. Mongolenzeit…S. 580.