Впрочем, весной или летом 1255 г. отношения между Ярославом и Александром действительно стали конфликтными: новгородцы изгнали из своего города сына великого князя Василия и призвали вместо него на новгородское княжение пребывающего в Пскове тверского князя. Александр тут же направился с войском к городу на Волхове, и Ярослав бежал[211].
После этого эпизода тверской князь не упоминается в летописях на протяжении трех лет. В 1258/1259 г. он отправляется в Орду вместе с великим князем Александром и князьями Борисом Ростовским и Андреем Суздальским, уже ездившим в Орду год назад после примирения с Александром[212]. В этой ситуации Ярослав и мог вернуть детей на родину. По распоряжению Александра осенью 1262 г. Ярослав предводительствовал успешным военным походом против Дерпта (Юрьев Немецкий)[213]. Хотя договор, заключенный вскоре после этого между Новгородом и немецкими городами Ливонии, Готланда и Любеком, оставаясь формально корректным, и упоминает на новгородской стороне лишь князя Александра и его сына Дмитрия, скреплен он и печатью тверского князя Ярослава Ярославича[214].
14 ноября 1263 г. на обратном пути из Орды умер Александр Невский. Под следующим годом новгородский летописец отмечал:
«В лето 6112. Выгнали новгородцы князя Дмитрия Александровича, сдумавше с посадником Михаилом, зане князь еще мал бяше; а по Ярослава послаша, по брата Александрова, во Тверь сын посадника и лучший бояре»[215].
Новгородцы имели достаточные основания для того, чтобы заменить слишком молодого Дмитрия испытанным полководцем Ярославом Ярославичем: в 1263/1264 г. во время междоусобиц в Литве был убит «добрый князь Полоцкий Товтивил». Товтивил был литовцем, которого в Новгороде высоко ценили как надежного союзника, что следует из только что цитированной характеристики, принадлежащей перу новгородского летописца[216]. Спустя всего лишь несколько лет после победы над Орденом северо-западные новгородские границы из-за гибели Товтивила вновь оказались в опасности. Добрые до сей поры отношения между Ярославом Ярославичем и Новгородом оказали решающее воздействие на новгородцев, замысливших искать себе опору в тверском князе[217].
Во всяком случае, на мнение А. В. Экземплярского о том, что новгородцы склонились «под сильной рукой» Ярослава[218], ни представление А. Е. Преснякова о Ярославе как о слабом князе, добившемся новгородского княжения лишь ценой далеко идущих уступок новгородцам[219], не подтверждаются источниками. Эти противоречащие друг другу оценки объясняются тем, что мы не можем на основании источников с уверенностью сказать, когда Ярослав был призван на новгородское княжение — до или после его восшествия на великий владимирский стол.
По праву старшинства на наследование Александру Невскому и великое владимирское княжение претендовал бы Андрей Ярославич, князь суздальский. Однако Андрей умер уже в 1264 г. Возможно, ему не хватило времени, чтобы после смерти старшего брата в ноябре 1263 г. выпросить в Орде ханский ярлык. Хотя у В. Н. Татищева и говорится о борьбе за великое княжение между Андреем и Ярославом Ярославичем[220], источниками факт этой борьбы все же не подтверждается. Многие известия, напротив, указывают на то, что Ярослав стал великим князем лишь после смерти Андрея, не столкнувшись при этом ни с каким сопротивлением[221]. К тому же трудно себе представить, чтобы в более позднее время московские компиляторы оставили бы без внимания информацию об узурпации великокняжеского достоинства первым тверским князем.
211
Н1Л ст. изв. С. 80 и след (6763 г.). Из этого сообщения следует, что к оппозиции Александру Невскому особенно склонялись низшие слон населения Новгорода, «меньшие» (люди), в то время как верхушка новгородского общества («вятшие») стояла на его стороне См.: Янин В. Л. Новгородские посадники… С. 144 и след.
213
Это следует из промосковски окрашенного, т. е. явно не преувеличивающего роль тверского князя жития Александра Невского. См.: Мансикка В. Житие Александра Невского. Разбор сочинений и текст. (Б. м.), 1913. Примечания. С. 8. Сообщение летописи (ПСРЛ 15,1. Стб. 32 (6770 г.)), отводящее важную роль сыну Александра Дмитрию, не достоверно, поскольку Дмитрий еще в 1264 г. был изгнан из Новгорода по причине своей молодости (см. далее) — В новгородской летописи новгородцы появляются только как участники похода на Дерпт; см.: Н1Л ст. изв. С. 83 (6770 г.).
214
ГВНиП. № 29. С. 56 и след.; Черепнин Л. В. РФ А. Ч. I. С. 259; Янин В. Л. Актовые печати… T. II. С. 159 и след.
217
Таким образом, новгородцы уже один раз выказали доверие Ярославу Тверскому в 1255 г. Когда в 1258/59 г. тверской князь вместе с Александром Невским и двумя другими князьями вернулся из Орды, он оказался единственный из этих князей, кто не принял участия в защите татарских должностных лиц, появление которых вызвало в Новгороде серьезные волнения; см.: ПСРЛ 1, Стб. 475 (6766 г.).
220
Татищев В. Н. Указ. соч. Т. 5. С. 44. Как уже указывалось выше, советский историк С. Л. Пештич настаивает на необходимой осмотрительности при работе с подобными неподтвержденными «татищевскимн известиями»: см. выше С. 55. Прим. 26. Более ранние исследования, напротив, часто опираются на данные B. Н. Татищева; Борзаковский В. С. Указ. соч. С. 74; Экземплярский А. В. Указ, соч. T. II. С. 450; Пресняков А. Е. Указ. соч. С. 72 (с некоторыми оговорками).
221
Ср.: Троицкая летопись… С. 328; ПСРЛ 4 (Н4Л). С. 39; ПСРЛ 18. C. 72 (все под 6772 г.).