Помимо этого, при вынесении приговора определенное значение явно имело и влияние различных группировок в Орде. Постоянно выступавший в качестве покровителя Юрия Даниловича Кавгадый бес сомнения имел в этой игре лучшие козыри и большее везение, чем друзья Михаила Ярославича. На то. что и в Орде были силы, благосклонно относившиеся к тверичам, указывают два места в «Повести». В конце лета 1318 г., во Владимире появился посланец Узбека Ахмыл, потребовавший от Михаила:
«Зоветх тя цырь, поиде вборзе, буди за месяцъ, аще ли не будеши, то уже воименовалъ рать на тя и на твои городы обадил бо тя есть ко царю Кавгадый, глаголя: не бывать ему во Орде.»[481]
Когда после вынесения приговора Михаил узнал, что убийцы уже находятся на пути к нему, он отослал своего сына Константина к ханской жене. Кроме княжича при ней находились некоторые тверские бояре, поспешно удалившиеся вместе с Константином; таким образом, они не подверглись притеснениям вместе с оставшимися людьми из свиты Михаила[482].
Московский князь и его русские сторонники в особенно мрачном свете выступают в тех частях «Повести», которые следуют за сообщением об убийстве Михаила. Когда Юрий Данилович и Кавгадый проезжали мимо тела Михаила, татарин прореагировал так:
«Кавгадый же виде тело наго повержено и рече съ яростью князя Юрью: «не братъ ли тебе старейшии, как и отец. Да чему тако лежит тело его наго повержено». Великий же князь Юрьй повелел своимъ покрыти тело».
Вскоре после этого изображается торжество противников Михаила:
«…Сами же князи и бояре во одной вежи беху пьюще и повествующе, кто же какову вину изрек на святаго».[483]
Это относится к русским князьям и боярам, прибывшим в Орду по приказу Кавгадыя. Их пристрастность вряд ли следует объяснять только давлением со стороны татар. Вопреки мнению многих авторов, до 1317 г., когда, встречая Кавгадый и Юрия у Костромы, Михаил еще имел на своей стороне «суздальских князей», подлинно широкого сопротивления Твери не было; переломной в этом отношении оказалась победа Михаила при Бортенево. В этом сражении
Михаил Ярославич победил не только Юрия Даниловича, но и «всех суздальских князей», выступивших на стороне Москвы. С учетом выявившейся при Михаиле Ярославиче тенденции к возвышению власти великого князя владимирского до власти «великого князя всея Руси», этот успех должен был породить опасение, что Тверь в ущерб остальным князьям Суздальской земли может попытаться наполнить реальным содержанием эту протокольную до сей поры формулировку. Впрочем, в направленных против Юрия Даниловича и его союзников пассажах «Повести об убиении князя Михаила Ярославича» очевидно также и намерение продолжить «публицистическую» борьбу с противниками Михаила и после его гибели. Отнюдь не каждую фразу здесь следует принимать за чистую монету. Это, однако, не означает, что обвинения в адрес противников Михаила вообще не имеют под собой оснований. Уже упоминавшаяся работа В. А. Кучкина доказывает, что повесть об убиении Михаила имела широкое распространение на Руси; при этом указывается на большое количество рукописей и различных вариантов текста «Повести». Поскольку о попытках создания «контрверсии» в московском духе ничего не известно, похоже, что Тверь опиралась в данном случае на более надежную моральную позицию. Из этого отнюдь не следует, что тверичи всегда были благороднее и лучше коварных и жестоких москвичей[484]. Вину за гибель Михаила, однако, следует разделить так, как это делает автор «Повести».
481
ПСРЛ 25. C. 162; ПСРЛ 5 (С1Л). C. 210; ср. также: Борзаковский В. С. Указ. соч. С. 109.
482
ПСРЛ 25. С. 165; ПСРЛ 5 (С1Л). С. 213 и след. Главная жена хана Узбека принцесса византийского происхождения по имени Баялун, сохранила приверженность православной вере и тогда, когда Узбек стал мусульманином. Баялун имела влияние на политику Орды, см.: Spuler В. Ор. CÎt. S. 261 sq.; 370. Anm. 26. О ее смерти сообщается даже в русских летописях, что совершенно необычно. См.: Троицкая летопись… С. 357; ПСРЛ 10. С. 189 (6831 гг. — мартовский год 1323/24).
484
К примеру, новгородская повесть показывает, сколь беспощадно вели себя тверичи в 1316 г. при взятии Торжка. См.: Будоаниц И. У. Повесть о разорении Торжка 1315 г. // ТОДРЛ. 1960. Т. 16. С. 446–451. О правильной датировке этого события 1316 г. СМ. выше: Прим. 51 к данной главе.