Зимой 1350/1351 г. сын Василия Михайловича женился на дочери великого князя Симеона[673], и тем самым искусное сплетение династических связей, наложивших обязательства по отношению к Москве на оба лагеря в тверском княжеском роде, было завершено. До тех пор, пока в Тверском княжестве сохранялось достигнутое равновесие, Москве не было нужды делать выбор между Василием и Всеволодом. Однако, исходя из своих собственных интересов, оба они были вынуждены заботиться о том, чтобы не повредить интересам Москвы.
Однако уже через неполных три года столь выгодное для Москвы равновесие сил в Тверском княжестве было нарушено. В 1352/1353 г. случилось следующее:
«Того же лета ко князю (так!) Василью Михаиловичю Тверьскому прииде изо Орды отъ царя посолъ Ахматъ, и привезе ему ярлык» на его имя; и тако князь велики (так!) Василей Михаиловичь Тверьский нача негодование имети на братанича своего на князя Всеволода Александровича Холмскаго, поминаа Бездежский грабежь его, и начя братанича своего князя Всеволода Александровиче обидети чрезъ докончание, и бояр» его и слугъ его тягостию данною оскорбляти, и бысть межи ихъ не. имоверьство и нелюбие по бесовьскому злодейству»[674].
После получения ярлыка Василий становился тверским правителем уже не только в результате соглашения между ним и Всеволод ом — Теперь он правил по ханской милости, дававшей ему неограниченную власть над княжеством. Он мог позволить себе не обращать более внимания на Всеволода.
Война между Литвой и Москвой в Смоленской земле в том же году также серьезно изменила внешний политический статус Тверского княжества[675].
Подобное развитие событий не давало Москве никаких оснований для перехода к враждебному курсу по отношению к Всеволоду Холмскому[676]. Не мог стать поводом к этому и брак второго по возрасту из Александровичей, Михаила, с дочерью князя Константина Васильевича Суздальско-Нижегородского; одновременно сын Константина Борис женился на дочери Ольгерда[677]. Хотя Суздальско-Нижегородское княжество по-прежнему сохраняло свою независимость от Москвы, Константин Васильевич после смерти великого князя Симеона (26 апреля 1353 г.) не смог противостоять в Орде в качестве претендента на великое княжение младшему брату Симеона Ивану Ивановичу[678], и в последующие годы Суздальско-Нижегородское княжество искало дружественных отношений с Москвой[679].
Симеон Иванович оставил в наследство своей вдове, Марии Тверской, значительный удел[680]. На дальнейшее сохранение добрых отношений между тверскими Александровичами и Москвой указывает и то, что незадолго до смерти Симеона в 1352/1353 г. Всеволод Холмский до начала серьезного конфликта между Москвой и Рязанью[681] отправил назад, в Рязань, свою супругу, по всей видимости, рязанскую княжну[682].
При Иване Ивановиче московская политика постепенно переориентировалась с тверских Александровичей на кашинскую линию тверского княжеского дома. Трудно сказать, было ли присвоение великим князем Иваном владений вдовы Симеона Марии (время и обстоятельства этого события неизвестны)[683] причиной или результатом этой переориентации.
Изменения в церковной сфере также внесли существенный вклад в происходившие политические сдвиги. Противоречия между Москвой и Литвой явно побудили Ольгерда в 1352 г. поставить перед собой цель создания собственной литовской митрополии, уже существовавшей некоторое время при его отце. Сами литовцы за некоторым исключением были в это время, как и прежде, язычниками, однако в завоеванных ими западнорусских землях жили сплошь православные христиане. После того, как митрополит Петр и его преемник Феогност откровенно приняли сторону Москвы, а Феогност перенес в Москву свою резиденцию[684], Ольгерд не мог более рассматривать «митрополию Киевскую и всея Руси» как нейтральный институт. Примерно в то же время, как из Москвы отправляли посольства в Константинополь, стремясь определить преемника находящемуся в преклонном возрасте Феогносту[685], Ольгерд в 1352/1353 г. выдвинул своего собственного кандидата на пост митрополита «Киевского и всея Руси» в лице Феодорита. Однако кандидатура Феодорита в Константинополе была отклонена. Все же Ольгерд нашел выход и здесь: Феодорита посвятил в митрополиты болгарский патриарх тырновский, имевший значительные разногласия с Константинополем, после чего Феодорит отбыл в находившийся под литовской властью Киев[686].
673
ПСРЛ 10. С 222 (6858 г.). Вторая летопись (ПСРЛ 25. С. 178 (6859 г)) снова сообщает об этом под датой, смещенной на год позже.
675
Там же. По инициативе Ольгерда стороны заключили мир, не доводя дело до вооруженного столкновения. См. также: ПСРЛ 23. С. 178 (6860 г.).
676
По мнению Дж. Феннелла (Fennell J. L. I. Emergence… P. 234), передача ярлыка Василию зависела от связей Александровичей с Литвой и от вмешательства Симеона Ивановича в Орде в пользу Василия, которое также было обусловлено этими связями. На самом же деле этот тезис ничем не доказывается, и Василий в любом случае должен был быть утвержден ханом, поскольку в 1349/50 г. хан уже поставил тверским князем Всеволода.
677
ПСРЛ 15, I. Стб. 61 (6860 г.) Свадьба князя Бориса Константиновича в других летописях упоминается двумя годами позже: ПСРЛ 25. С. 180 (6862 г). ПСРЛ 10. С. 227 (6862 г).
679
См. об этом: Fennell J. L. I. Emergence… P. 218. Лишь в начале 1360-х гг. князь суздальско. нижегородский Дмитрий Константинович вновь занял антимосковскую позицию.
681
Следует предполагать, что конфликты между обоими соседями уже имели место до начала военных столкновений на протяжении определенного времени. Данное столкновение закончилось значительными территориальными приобретениями Москвы за счет Рязани.
682
ПСРЛ 10. С. 224 (6860 г.). О Противоречиях между Москвой и Рязанью см.: Fennell J. L. I. Emergence… P. 219 sq.
684
Уже Петр пребывал в основном в Москве, не перенося туда, однако, официальную резиденцию митрополита. См. об этом: Nitsche P. Mongolen. zeit… S. 593.
686
ПСРЛ 10. С. 226 (6860 г.). См. здесь: Tinneleld F. Op. cit. S. 367 sq. Ф. Тиннефельд показывает на основании византийских источников, что Феодорит притязал на титул «митрополита русского». Поскольку свое местопребывание он хотел иметь в Киеве, возможно, что Феодорит сознательно намеревался опереться на традицию, согласно которой Киев был центром общерусской митрополии, поставив, таким образом, вне этой церковной структуры преемников Максима, переехавшего во Владимир в 1299/1300 г. О роли патриарха тырновского и поставлении Феодорита см. еще: Meyendorff J. Op. cit. P 115, 164 sq.