В «Предисловии» говорится о симпатиях тверичей к Михаилу.
«и познавшеея отъ всеъ человекъ, я ко сы хощеть Богъ[721] свободити люди своа отъ великыя нужа иноплеменникъ: и величаху (его) людие зело, и мнози дары прихождаху къ нему, ecu сынове Тверстии прилагахуся къ нему и храбри служаху ему»[722].
Как станет ясно далее, это высказывание относится еще ко времени правления Василия Михайловича. Чуть позже сказано, что выступить против Михаила Александровича Василия побудила его супруга Елена:
«… и начать же сице глаголати князю своему: «видиши, господине мой, сый Михаилъ възмагаетъ, а старшаго ти брата сынъ, и есть мужъ доблий, сладокъ всемъ[723], и весь градъ Тверскый любитъ его, да убо хощеть княжити на граде семь, сынове ваши изгнани 6 удутъ»[724].
У Василия Михайловича было двое сыновей — Михаил и Василий[725]. Василий Васильевич умер в Кашине осенью 1363 г.[726] Воспринимая приписываемое Елене предостережение буквально, его следует относить ко времени до смерти Василия Васильевича, поскольку Елена упоминает нескольких сыновей. Тогда отмеченный поход Василия Михайловича на Микулин должен был состояться в первой половине мартовского года 1363/1364.
При всей осторожности, необходимой при рассмотрении подобного источника[727], вырисовывается следующая картина: Михаил Александрович явно приобрел большую популярность, благодаря заключению мира с Литвой[728]. Возрастающие симпатии тверичей делали Михаила опасным конкурентом сыновьям Василия Михайловича, стремившимся унаследовать княжение по праву первородства еще при жизни своего старшего двоюродного брата, первого претендента на тверской стол по праву старшинства. В 1367 и 1368 гг. кашинские князья и Москва предприняли против Михаила Александровича определенные шаги, цель которых с очевидностью заключалась в том, чтобы предотвратить его вокняжение в Твери.
Если намерения Василия Михайловича в 1363 г. были именно таковы, то в результате похода на Микулин он не добился ничего, что могло бы приблизить его к достижению поставленной цели. Это подтверждается и уже упоминавшейся грамотой Отрочу монастырю, в которой как в официальном документе Василий Михайлович впервые зафиксирован как «великий князь Тверской»[729]. Поскольку в этом источнике назван лишь одни сын Василия, Михаил Васильевич, привилегия монастырю должна быть отнесена ко времени после смерти Василия Васильевича (1363 г.). В то же время грамота не могла быть составлена позднее эпидемии чумы, имевшей место с ноября 1365 г. по февраль 1366 г., от которой умерли четверо из шести племянников Василия, великого князя, поименованных в грамоте[730]. При перечислении племянников в этой грамоте первым назван Всеволод Александрович; более того, он опережает в этом перечне и Михаила Васильевича, сына тверского правителя. Тем самым был подтвержден порядок, соответствующий праву старшинства.
С точки зрения Василия Михайловича взлет его племянника Михаила Александровича должен был выглядеть тем опаснее, что после смерти митрополита Романа зимой 1362/1363 г. исчезла одна из важных предпосылок московской антипатии к Александровичам. Еще в 1363/1364 г.[731] митрополит Алексей ездил из Москвы в Литву и поставил епископа в принадлежащем литовцам с 1356/1357 г. Брянске[732]. Решением константинопольского патриарха обе митрополии вновь были объединены[733], и кажется, что Алексей стремился (по крайней мере в это время) к добрым отношениям с великим князем литовским. Мать Александровичей, вдова Александра Михайловича Настасья, тоже ездила в Литву в 1363/1364 г. В 1364 г. она вернулась от двора своего зятя Ольгерда вместе с внучкой в Тверь. Митрополит Алексей приезжал в Тверь крестить эту литовскую княжну[734]; более явным образом он вряд ли мог бы выразить свое одобрение литовским связям Александровичей.
В 1365 г. Тверскую землю посетила эпидемия чумы. С ноября этого года по февраль следующего, 1366 г., умерли трое братьев Михаила Александровича, князь Семей Константинович, а также княгиня Настасья и другие княгини. После смерти Всеволода Михаил Александрович был теперь не только «de facto», но и «de jure» главным конкурентом своего двоюродного брата Михаила Васильевича в борьбе за тверское княжение. Высокая смертность от чумы среди членов тверского княжеского дома повлекла за собой дополнительное усиление позиций Михаила Александровича: о потомстве его младших братьев Владимира и Андрея ничего не известно, а сыновья Всеволода впервые упоминаются летописями с 1390-х гг., т. е., по всей вероятности, к Михаилу Александровичу перешло управление Холмским уделом его несовершеннолетних племянников. Это предположение имеет под собой солидную основу, поскольку от чумы умерла и жена Всеволода. Тем самым Михаил получил возможность распоряжаться помимо Микулина еще и Холмом, и неизвестными нам владениями своих младших братьев[735]. К этому добавились и новые территориальные приобретения: Семен Константинович перед смертью завещал свою часть отцовского удела не родному брату Еремею Константиновичу, а двоюродному — Михаилу Александровичу[736]. Фактически власть над Тверским княжеством тем самым все более переходила к Михаилу Александровичу, хотя его дядя Василий Михайлович номинально оставался великим князем тверским[737]. В некоторых вариантах «Жития» Михаила Александровича незадолго до сообщения о его смерти в 1399 г. говорится о том, что правителем Твери Михаил стал на тридцать четвертом году жизни[738]. Начало его правления соответственно нужно относить к 1365 г. В действительности же он взошел на тверской престол тремя годами позже.
723
«Сладок всем» — весьма многозначное выражение именно в данном контексте. О значении слова «сладок» см.: Срезневский И. И. Указ. соч. Т III. Стб. 410.
727
Вполне понятно, что текст «Предисловия» содержит высказывания о ранней популярности Михаила, поскольку его составитель стремился к превознесению Михаила Александровича. С другой стороны, намерение воспрепятствовать вокняжению Михаила в соответствии с правом старшинства, приписываемое Елене, является в источниках единственным объяснением шагов, предпринятых кашинским княжеским домом против Михаила с 1363 г.
728
Далее станет ясно, что Михаил Александрович и в тяжелые времена пользовался устойчивой поддержкой тверского населения.
729
АСЭИ. Т. 3. № 116. С. 152. Приведенную в данном издании датировку (1362–1364 гг.) следует откорректировать таким образом: осень 1363 г. — ноябрь 1365 г. Советский историк Я. Н. Щапов ошибочно говорит о грамоте «кашинского великого князя» Василия Михайловича. См.: Щапов Я. Н. Княжеские уставы и церковь в древней Руси XI–XV вв. М., 1972. С. 237.
733
Tinnefeld F. op. CÎt. S. 372. Там же, в примечании 76 Ф. Тиннефельд высказывает мнение, что, несмотря на объединение, Алексей фактически оставался митрополитом лишь восточной Руси. Упоминается также, что Алексей не отваживался посещать епархии, находящиеся во владениях Ольгерда. как того требовал последний. Как показывают изложенные события, это верно лишь для более позднего времени.
735
На основании раздела волостей между Александровичами, о котором уже шла речь выше, оба младших брата также должны были получить определенные владения.
737
См. об этом: Экземплярский А. В. Указ. соч. T. II. С. 488; Греков И. Б. Очерки но истории международных отношений Восточной Европы XIV–XVI вв. М., 1963. С. 52.
738
ПСРЛ 15, I. Стб. 167 (6907 г.); Журнал 115.го заседания Тверской ученой архивной комиссии, 23 декабря 1912 г. Тверь, 1912. С. 30 и след.