— Э… Так вот… На самом деле за спинами княжеств тарконских стоят Империя Син и Картария, которые вертят ими как хотят к своим выгодам. Да: забыл сказать вначале, что во времена Доровы тарконцы не пожелали стать частью Славены, потому как удельные хотелки да личная власть князей показались им предпочтительнее мощи державной. К нашим делам доселе любопытства не проявляли и особой опасности для Славены от них нету. Во всяком случае, пока не было. Главные устремления их хозяев — что синцев, что картаров — направлены далеко на восход, вплоть до берегов океана Утренней Зари…
Мастер Зенон слушал с явным интересом и дружелюбием, изредка и еле приметно кивая одобрительно. При этом его полуприкрытые серые глаза внимательно наблюдали за Кирилловой мимикой, жестикуляцией, невольными изменениями положений тела во время речи и прочими подобными мелочами.
Звонкий клекот деревянной колотушки, сопровождаемый мерными возгласами, проплыл мимо окна. Обогнув настоятельскую келию, зазвучал уже с другой стороны. Кирилл, который увлеченно и в подробностях растолковывал, каким образом они с Митяем когда-то выманивали кротов из их норок, умолк на полуслове.
— Время-то как бежит, — заметил мастер Зенон. — Вот и к вечерне призывают. Ведаешь, княже, а ведь это звук из моего раннего детства. Сельцо наше небольшим было, храм также. Колокола впервые лишь в отрочестве услышал. Станешь собираться ко всенощной?
— Да, наверное… Завтра продолжим, мастер Зенон?
— Я уже к полуночи далеко отсюда буду.
Кирилл вздохнул с нескрываемым огорчением. Его собеседник поднялся и протянул руку:
— Искренне говорю: рад знакомству нашему.
— Я тоже, мастер Зенон. Очень. Даже и не думал, что будет так… А ты уж прости меня, что поначалу…
— Нет твоей вины, кроме молодости. Да и это со временем само по себе пройдет.
— Тогда прощай, что ли, мастер Зенон!
— Нет, княже, — до встречи.
— Э… До встречи?
— Именно так.
Кириллу очень захотелось спросить хотя бы о примерной дате упомянутой встречи, но он почувствовал, что лучше этого не делать. Вышел во двор, поискал глазами брата Иова. Сзади на его плечо легла ладонь.
— О! А вот и ты… Как тебе удается исчезать и появляться столь незаметно?
— В свое время хорошо учился.
— Ну да… Знаешь, Иов, этот мастер Зенон — ну до чего же человек необычный! — сказал Кирилл с восторженным блеском в глазах. — Как думаешь, кто он такой на самом деле?
— Не знаю, княже, — даже мельком не видел его. Я ведь простой инок. Отец архимандрит спрашивал: не рановато ли будет заутра в путь отправляться? Советовал еще хоть денек-другой погостить. Что ответишь?
— Нет. Готовься к дороге.
— Сапоги новые тебе справить не успеют.
— И не надобно. Мне эти глянулись чем-то.
Он молодецки тряхнул волосами, раскинул руки и притопнул:
— Ну как — похож я на дубравца?
— Нет.
Глава XVII
— А он тогда говорит: ежели мы с тобою к Шульге заглянем да по чарке-другой опрокинем за те славные деньки ратные и всех сотоварищей павших — неужто отцы твои против будут?
— Так и сходил бы — не вижу в том никакого греха, — сказал отец Варнава. — Или в смущении пребываешь оттого, что этого Стефана вспомнить никак не получается?
— Сотня князя Бобреца в лощине до полудня хоронилась, как и сговаривались. Потом крыло наше десное держала — это помню, да… Ну, еще кого по имени, кого лицом только. А вот этого самого Стефана — ни так, ни эдак.
Привычно ссутулившись, десятник Залата подвигал тяжелыми руками на коленях. Добавил угрюмо:
— И не только в том затык, что его не помню. Не глянулся он мне, сразу не глянулся — и всё тут. Даже до того еще, как штуки эти свои стал со мною проделывать — ну да я об этом говорил уже.
Отец Власий постучал посохом, приподнял его и принялся внимательно разглядывать отметину на полу. Не поднимая головы, произнес:
— Если еще раз попрошу повторить, только теперь неспешно и не столь путано — не обидишься ли?
— Чего ради? Ну подсел он ко мне, зазнакомились, разговорились, то да сё… Стал рассказывать, что было ему некогда откровение перед битвою: дескать, останется в живых да еще и не пораненным вовсе, ежели даст обет до конца дней своих навещать ежегодно любую обитель и целую седмицу трудиться там во славу Божию. Ну он и дал, вестимо дело, — как же тут не дать-то, так ведь? Я тогда спрашиваю его: а что, брат, за битва была такая? А он и говорит: да та, что о двунадесятом лете случилась при городишке Уэкскюль. Ну, это когда кюстенландцы у Великого Князя Дороградского помощи запросили супротив Ордена Седьмой Печати…