— Уходим, братья! Забираем коней и борзо возвращаемся к ушкуям! — рыкнул он на свою ватагу. — Только осторожней с мальцом! Не попортите мне товар!
15. ОТЦОВСКАЯ КАРА
На самом рассвете Федор добрался до Рюрикова Городища.
Встревоженные дозорные, заметив возвращающегося в одиночестве княжича, забили в колокол, сообщая обитателям городища о том, что случилось нечто важное. Услышав бой колокола, и воины, и челядинцы и бабы поспешили высыпать из своих домов на улицы. Мусуд, завидев в каком виде проскакал мимо него Федор — без седла, а сам в штанах и сорочке, без кафтана и своего оружия — опрометью бросился вслед за ним, чувствуя, как перестало у него биться сердце от жуткого предчувствия.
— Батюшка! Батюшка! — вскричал княжич, оказавшись во дворище перед княжескими хоромами. Когда на крыльцо быстрым шагом вышел князь Ярослав, желая узнать, по какой причине дозорный бьет в колокол, Федор спрыгнул с коня и кинулся к нему: — Беда, батюшка! Беда случилась!
Окинув старшего сына цепким взглядом, князь заметно побледнел:
— Где Олекса?
— Напали на нас ушкуйники в лесу! Много их было! — давясь сбившимся дыханием, торопливо проговорил Федор. — Такая лютая сеча там завязалась! Я еле ноги унес оттуда…
— Где Олекса?! — закричал Ярослав и в голосе его зазвучал устрашающий медвежий рык.
Вздрогнув, Федор даже вжал голову в плечи и начал заикаться:
— У-убили его! У-ушкуйники у-убили!
Князь стал совсем белым и даже покачнулся, будто готов был прямо на месте лишиться чувств. Народ, успевший сбежаться во дворище, ахнул, расслышав ответ княжича. Мусуд помертвел, оглохнув и ослепнув от охвативших его боли и отчаяния. Он не ослышался?.. Александра убили?.. Но в следующее мгновение, все его существо рьяно воспротивилось этой вести: нет, не может такого быть, это невозможно!
«Не мог Олекса вот так погибнуть! Я воспитал его умелым воином, я научил его бороться с врагом, каким бы тот не был! Олекса знает, как постоять за себя, — сказал сам себе Мусуд, пытаясь вернуть себе самообладание. — Нет, ошибка это! Олекса сражался в самой гуще битвы на Омовже, неужто свалили бы его какие-то ушкуйники?!»
Князь Ярослав, поборов первое свое потрясение, схватил за грудки сына:
— Отведешь меня туда! — грозно приказал он, говоря отрывисто, затем отыскал взором татарина: — Мусуд! Собери две сотни ратников, выезжаем немедля!
Мусуд кинулся исполнять повеление. Уже вскоре князь — даже не удосужившись облачиться в доспехи и оставшись в кафтане — заскочил на коня, и вместе с Федором и Мусудом борзо покинул стены Рюрикова Городища. Оставшийся в Городище люд взволнованно перешептывался меж собой, потрясенный вестью о гибели Александра. Миланья, услыхав о случившемся, не смогла устоять на ногах и в потрясенных чувствах повалилась на колени.
Александр погиб?..
«Невозможно! Это невозможно! Я же видела его возмужавшим! И Вассу подле него! Разве не боги дали мне это предвидеть?! Али то обманом всё было?.. — лихорадочно стучали мысли в её висках. — Почему же дар мой молчал всё это время, раз угрожала Александру гибель? Почему боги не заговорили со мной?! Почему видение мне не послали они? Тогда бы я сделала всё, чтоб спасти княжича! Я бы предупредила князя Ярослава…»
Через силу поднялась Миланья на ноги и, спотыкаясь, зашла в избу.
Тщательно заперев дверь, она, не обращая внимания на льнущую к ней дочь, отыскала сундучок, в котором хранила свои колдовские принадлежности. Достав каменную чашу, она накрошила туда особых трав, бросила несколько костей птиц и животных, насыпала измельчённой смолы и подожгла всё это. Когда огонь в чаше разгорелся и густой ароматный дым заполнил собой избу, надрезала колдунья свою ладонь ритуальным ножом и капнула в огонь своей крови. Зашипела кровь, падая в огонь. Забормотала Миланья заклятия на своем родном языке, призывая богов ответить на мучавшие её вопросы.
Молчали упорно боги!
Но колдунья не отступалась, снова и снова заклиная их заговорить с нею. Чувствовала Миланья, как силы покидают её тело, как кружится у нее голова, еще чуть-чуть и упала бы она без чувств на пол! И наконец она услышала тихий стук сердца — но зазвучал он как гром в её ушах. Слезы побежали по щекам Миланья и она, лишившись последних сил, опустилась на пол, пытаясь отдышаться.
— Славлю вас, боги, прародители наши! — шепнула она беззвучно. — Сердце его бьется! Он жив! Он жив…
Тем временем дружина князя скакала во весь опор по дороге, по которой днем ранее проехал охотничий отряд во главе с Александром и Федором. Мусуд, двигавшийся вровень с князем, молился, прося бога смилостивится над Александром и над им самим — молил он сделать так, чтобы весть, принесенная Федором, оказалась ложью. Пусть все это будет ошибкой! Пускай тот окажется всего лишь ранен, пускай он дождется помощи!