«Только пусть он будет жив! Аллах милостивый, пусть он будет жив!»
Много чего Мусуд перенес в своей нелегкой жизни! Потери, испытания, страдания… Но то он пережил, то давно осталось позади и, если и тревожило его порою печальными воспоминаниями, то все равно не лишало его присутствия духа. Однако сейчас… Сейчас он чувствовал, как рассыпается его душа в труху при одной лишь мысли о том, что увидит он, когда доберутся они до места ночного боя. Он не представлял, как сможет жить дальше, если то, что сообщил о судьбе младшего брата Федор, окажется неумолимой правдой. Мысли о грядущем лишали его мужества…
Дорога все не кончалась, став для Ярослава и Мусуда до мучительности бесконечной! Но вот и показалось то озеро, возле которого остановился охотничий отряд на ночевку. Солнце уже вовсю палило с небосклона и над становищем витал отчетливый запах трупного смрада.
— Осмотреть всё кругом! — приказал князь и голос его, против воли, дрогнул. Ярослав спрыгнул со своего коня, но остался стоять подле него, держась рукой за луку седла, будто страшился упасть. — Мусуд, что видишь?
Татарин, переборов собственное оцепенение, прошелся по становищу, рассматривая мертвецов. Все охранники, отправившиеся с Александром и Федором, были убиты, среди тел княжьих ратников валялось около полудюжины убитых ушкуйников. Телохранители княжичей сопротивлялись — и даже смогли уложить некоторое число напавших разбойников! Но среди тел павших Мусуд так и не нашел Александра.
— Нет здесь Олексы! — крикнул Мусуд, чувствуя, как маленький росток надежды проклюнулся в его сердце.
— Я видел, как он упал в воду! — решился заговорить Федор, стоявший неподалеку от отца. — Ранили его и он в озеро свалился…
Мусуд и Ярослав одновременно посмотрели в сторону воды, но и там ничего не обнаружили.
— Дружине разделиться на отряды и прочесать берег и лес! Проверяйте деревеньки поблизости, допросите местный люд! — повелел князь Ярослав, который, как и татарин, оказался обнадежен отсутствием Александра среди погибших ратников. — Может добрался Олекса до людского жилья и укрылся там! Всё проверьте как следует!
Татарин тем временем остановился подле потухшего костра, разглядывая походный плащ Александра и его меч, который так и не был вытащен из ножен, а до сих пор аккуратно лежал на корзно. Княжич сложил своё оружие как и подобало воину — так, чтобы, сидя у костра, можно было без промедлений дотянуться до меча в случае опасности.
— Почему он не схватился за меч? — пробормотал Мусуд растерянно.
Охваченный подозрением, он еще раз — более внимательно — осмотрел становище и лежащие повсюду мертвые тела.
— Олекса не сражался! Он даже не вытащил меч из ножен, — громко заявил татарин, повернувшись к Ярославу. — Посмотри, князь, сколь мало ушкуйников убито! Ежели бы Олекса сражался, то положил бы он куда больше ушкуйников! Я его знаю — он бился бы до последнего!
Осознавая его правоту, князь тоже огляделся, а затем вперился взором в Федора.
— Его… его стрелой ранило! Потому и не успел Олекса взять меч, — проглотив комок в горле, на ходу придумал объяснение княжич. — Подобрались к нам незаметно и стрелы дождем посыпались из тьмы!
Слова его звучали убедительно, однако татарин все же нутром своим чуял подвох. Он вернулся к костровищу, у которого лежал меч Александра, и обошел его кругом. Ему попался на глаза бурдюк с медовухой, оставленный Александром тут же, на плаще. Подняв бурдюк, татарин вытащил пробку и, поднеся сосуд к носу, принюхался. Напиток в бурдюке пах медовухой и еще чем-то… Мусуд отчетливо уловил посторонний запах.
То был запах каких-то трав.
Догадка, словно молния, пронзила его.
— Чей бурдюк? — спросил он, обращаясь к Федору.
Его вопрос застал княжича врасплох и он даже не придумал, что соврать:
— Он мой. Мы с Олексой пили вместе.
— Пили, говоришь? — татарин пересек расстояние, отделявшее его от княжича и, остановившись вплотную к нему, протянул ему бурдюк: — А ну, выпей-ка еще!
Предательская дрожь пробежала по телу Федора.
— Да ты… Ты… Как смеешь ты говорить так со мной! — запинаясь, гневливо воскликнул он. — Батюшка! Что позволяет себе этот подлец?!
Повернувшись к отцу в поисках защиты от татарина, Федор натолкнулся на жгучий взгляд отца и похолодел. Ярослав прекрасно понял намек Мусуда и теперь взирал на старшего сына с недоверием и откровенной угрозой.