Взгляд Иоанна Васильевича остановился на изображении Спасителя на потолке, посередине свода. Спасителя окружали аллегорические нагие и полунагие фигуры: Разум - “девица стояща, мало преклонна, пишет в свитке”, Безумие - “муж наг, ризы с себя поверг долу”, Блужение - “жена малонаклонная, обратившаяся вспять”, Правда - “девица стояща, в руке держит весы”, далее Воздух, Огонь, Ветры, Год - в образе “мужа младого, нагого, крылатого, мало ризы через плечо перекинуты”, Весна, Лето, Осень и, наконец, Смерть. В глаза бросился яркий алый цвет, выскакивающий из общей низкой тональности желто-коричневых охр и начинающих темнеть теневых мест. Искаженное гримасой смерти и залитое кровью лицо младшего сына мелькнуло в памяти. “Смерть и кровь! - усилием воли избавившись от страшного видения, подумал он. - Опять кровь! Ею уже никого не удивишь!”. Самодержец успокоился: - “Волен, государь своих холопов казнить, волен, и миловать! Пусть поживет. Но проучить наглого окольничего следует!”.
Своим решением царь остался доволен. Он и сам был противником просьбы Елизаветы. Страна не должна терпеть убытки. Нет больше балтийской гавани, Нарвы, захваченной шведами. Купцы Немецкие, Нидерландские, Французские торгуют с Россией уже единственно в северных пристанях, откуда их нельзя выгнать в угоду английской королеве. Чтобы не портить личных отношений с королевой, Иоанн Васильевич, передал ее просьбу на рассмотрение Думой, которая дипломатично “приговорила” только для англичан пристани Корельскую, Варгузскую, Мезенскую, Печенгскую и Шумскую, оставив Пудожерскую и Кольскую для купцов других стран. Знал царь и о худых делах английских купцов, об их тайных сношениях с его неприятелями, с королями Шведским и Датским. Но на время предал их забвению. Только ради одного - успеха тайных переговоров с королевой о заключении династического брака.
Все началось два года назад. По просьбе Иоанна Васильевича, Елизавета прислала ему своего придворного врача Роберта Якоба, с лекарями и аптекарями. Для лечения царя и
членов царской семьи была учреждена первая в России Государева аптека. Искусный в медицине и знающий толк в придворном этикете доктор, очень скоро добился расположения не только членов царской семьи, но и самого государя. Иоанн Васильевич часто вел с ним беседы на откровенные темы.
Однажды, перебирая прелести английских и русских девиц, как бы случайно Иоанн спросил его, есть ли в Англии невесты, вдовы или девицы, достойные руки венценосца. “Знаю одну, - ответил польщенный доверием Роберт, - Марию Гастингс, младшую из пяти дочерей графа Хоптингдона, дальнюю родственницу по матери королевы Елизаветы”. Медик угадал намерение Иоанна и так распалил его воображение описанием необыкновенных достоинств невесты, что царь немедленно отправил в Лондон дворянина Федора Писемского. Ему он поручил, кроме проведения переговоров об установлении тесного государственного союза между Англией и Россией, быть наедине у королевы и “за тайну открыть ей мысль государеву в рассуждении женитьбы, если Мария имеет качества нужные для царской невесты, для чего требовать свидания с ней и живописного образа ее”. На тот случай, если королева заметит, что у государя уже есть супруга, велено ответствовать: “правда, но она не царевна, не княгиня владетельная, не угодна ему и будет оставлена для племянницы королевиной”.
В мае, Писемский уже доносил из Лондона: “Мария Гастингс ростом высока, стройна, тонка, лицом белая, глаза у нее серые, волосы русые, нос прямой, пальцы на руках долгие”. По описанию невеста государю понравилась. Для окончательного сговора оставалось только ждать прибытия английского посла. Елизавета, дочь Генриха VIII, в браке состоявшего шесть раз, вряд ли удивится, что Иоанн, имея супругу, ищет другую. Но все же! Иоанн Васильевич переживал за успех своих сердечных дел.
Ему не везло с невестами королевских кровей. Вспомнив, сравнение Елизаветы с “пошлой девицей”, Иоанн Васильевич криво улыбнулся. Все они “пошлые девицы”! Нет, никогда он ей этого не простит, хоть и прошло много лет. Не Елизавете, а другой, Екатерине, сестре польского короля Сигизмунда I. Это к ней, он сватался после смерти первой своей жены Анастасии Романовны! Послам, король предложил выбрать ему супругу из двух своих сестер: старшей Анны и младшей Екатерины. Бояре предпочли прелестную и добрую Екатерину. Коварный Сигизмунд, уверенный в бесполезности родственных связей с ним, не отказал ему, но потребовал выполнить заранее невыполнимые условия: отдать Польше в качестве свадебного подарка невесте Новгород, Псков, Смоленск, Северские земли. Брак не состоялся. А король, словно в насмешку над ним, без всяких условий выдал Екатерину замуж за ничтожного герцога Финляндского Иоанна, сына шведского короля Густава Вазы. Что было дальше, Иоанн Васильевич не любил вспоминать. Досадные воспоминания еще больше оскорбляли его мужское самолюбие!
В то время в Швеции правил брат Иоанна, завистливый и безрассудный Эрик, который не терпел своего единокровного родственника. С его согласия, по лживому обвинению в измене, невиновного Иоанна заключили в тюрьму. Екатерине предложили сделать выбор: оставить супруга или свет. Вместо этого она показала свое обручальное кольцо с надписью: ничто кроме смерти! Четыре года она была Ангелом-утешителем несчастного Иоанна, не зная, что русский царь и шведский король, готовят ей гораздо ужасную долю. Иоанн Васильевич предложил, а Эрик согласился выдать ему Екатерину. Что было больше в предложении царя, странной любви или злобы за бесчестье в отказе, никто, кроме него не знал. Дело началось с тайной переписки, а закончилось торжественным договором о союзе между двумя странами, за что Эрик обязался прислать свою невестку в Москву. Часть русских послов была послана в Стокгольм с договорной грамотой, а другая, осталась встречать Екатерину на границе. Такое противное Богу и Закону дело, отнять жену у мужа, а мать у детей, возмутило двор шведского короля. Несколько месяцев, безуспешно просидели послы в Стокгольме. А в один из дней, к ним ворвались вооруженные воины. Раздев и ограбив послов, они объявили им, что безумный тиран Эрик свергнут с престола и заключен в темницу, а новый король, его брат Иоанн. Только через год, живя на положении невольников в Або, послы смогли возвратиться в Москву, чтобы донести Иоанну Васильевичу весть о судьбе его друга и брата, несчастного Эрика, осужденного государственными чинами умереть в темнице, за разные злодейства и за бесчестные, нехристианские условия союза с Россией.
Тревожные мысли о свадьбе с красивой англичанкой, не изменили намерение Иоанна Васильевича наказать князя Бежецкого.
В понедельник, после вечерни, Бежецкий был вызван в царские хоромы. Приглашение к царю не стало для него неожиданностью, хотя и молил Бога, ругая себя за несдержанность и легкомыслие, чтобы это было не так. Недобрые предчувствия томили его.
Предок Михаила Семеновича, из князей ярославских, поступился своей родовой вотчиной, и сам пошел на службу московскому князю Василию Темному.(7) В благодарность за службу государь жаловал его новой вотчиной вблизи Москвы, на берегах реки Оки. Грамотой Великий князь утвердил вотчину за боярином с правом передачи жене, детям и роду. Наследственные черты Бежецких: предприимчивость, бережливость и осторожность, принесли свои плоды. Земли имения из поколения в поколение множились, количество пахарей обрабатывающих ее росло. В мрачные годы опричнины, отец Михаила, князь Семен, неспособный из-за увечья (ему оторвало ногу ядром под стенами Риги) к ратной службе, редко показывался при дворе. Тихо и незаметно он пережил время гонений и опал, находясь в имении, сохранив кроме головы и боярской чести 15 тысяч крестьянских дворов и более 5 тысяч четвертей хорошей пахотной земли.