Думал юноша и о своей службе. Почему-то не хотелось ему служить в Москве. Ложь и предательство, черная зависть и доносы будут окружать его всю жизнь! Хотелось степной свободы, общения с простыми, храбрыми и бесхитростными людьми, быть самим собой и ни от кого не зависеть!
Путешествие по однообразной зимней дороге все же утомило посольских. Приезд в Вологду они встретили с радостью. Можно поесть нормальной горячей пищи и сходить в баньку! Пресытившись этими скромными удовольствиями, они снова отправились в путь. На этот раз они воспользовались ямом. Кони бежали весело по наезженной дороге, села и деревеньки с быстротой птиц, пролетали мимо них. Не останавливаясь в Ярославле, они устремились к Москве. Через двое суток взорам путешественников открылся вид на сверкающие золоченые купола многочисленных храмов столицы. У Петровских ворот земляного вала им пришлось ждать, пока крестьянские повозки не освободят дорогу.
- Скажи христианин, что здесь за столпотворение? - поинтересовался Бекман у одного из возниц.
- Да, поди, тут вся деревня Мячково собралась! Всем миром камень и известь для постройки новых стен(92) подрядились ломать и возить, боярин! - ответил крестьянин. - Государь наш Федор Иоаннович распорядился вместо земляного вала, Большой посад каменной стеной обнести!
Действительно, у стены земляного вала высились горы белого камня, стояли бочки с известью, штабели красного кирпича, которые все везли и везли крестьяне на санях.
- Эх, красотища будет! - обрадовано воскликнул Бекман, обращаясь к Андрею. - Всего полгода в Москве не был, а тут уже такие дела затевают!
Бекман радовался не только красоте. Его двор, который находился в Чертолье, считал он, теперь будет надежно защищен. Здесь, у ворот Андрей простился с Алферевым.
- Если будут проблемы, через Елизара Романовича меня найдешь! - пообещал Григорий.
Глава XVII. Суды.
В доме Бекмана, Андрея встретили радушно. Наталья Никитична, оказавшаяся родом из знатной, но обедневшей дворянской семьи, с ним не церемонилась. За столом с обильным угощением она вызнала у юноши все и пообещала найти ему богатую и знатную невесту. Елизар Романович, после обеда провел его в конюшню. Там, показав на молодого, вороного жеребца, он приказал сопровождавшему их конюху:
- “Мавра” князю Бежецкому выдавать в любое время!
Бежецкий не знал, как выразить слова своей благодарности Елизару Романовичу за заботу о нем. В тот же вечер, он, оседлав “Мавра”, поехал в Китай-город на Никольскую улицу, туда, где находился дом его отца. Было уже темно. Ни на втором, ни на первом этажах дома свет не горел. Но Бежецкий все же настойчиво постучал ручкой плетки в ворота парадного входа. Не сразу, но ему открыли. Из двери высунулась взъерошенная
голова заспавшегося слуги:
- Сейчас открою ворота Юрий Феодосьевич!
Увидев, что он обознался, приняв неизвестного за своего хозяина, слуга попытался немедленно закрыть дверь. Но Андрей не дал ему этого сделать, выхватив из-под шубы шпагу и приставив ее к лицу слуги. Напуганный таким поворотом событий, слуга принявший Андрея за грабителя, взмолился:
- Что тебе надобно? Все ценное в доме давно уже продано!
- А кто здесь живет? - поинтересовался Андрей.
- Ты что не местный боярин? - испуганно ответил слуга, так и не поняв, кто такой неизвестный всадник. - В доме, с тех пор, как умер его прежний хозяин князь Бежецкий, никто не живет. А принадлежит он товарищу начальника Разбойного приказа царскому стольнику Юрию Феодосьевичу Коробьину.
- Ты понял, с кем тебе придется иметь дело! - увидев замешательство на лице неизвестного, осмелев, пригрозил слуга.
- А он об этом не узнает! - пошутил пришедший в себя Андрей, надавив острием шпаги на грудь слуги.
От страха быть убитым, слуга чуть не потерял сознание, но что-то нечленораздельное
смог пробормотать в ответ.
- Передай своему стольнику, что был здесь законный хозяин дома князь Бежецкий! - крикнул ему напоследок Андрей и, направив “Мавра” в сторону от двери, скрылся в темноте.
Вернувшись в Чертолье, Андрей поделился с Елизаром Романовичем планами поездки в родовое имение.
- Правильное дело замыслил! - похвалил его хозяин. - Хорошо, что родителя помнишь и чтишь! Только тяжело тебе будет на одном “Мавре” по заснеженной дороге ехать. Дам я тебе в помощь слугу своего Алексашку и двух запасных коней.
На следующий день, утром, они с Алексашкой уже ехали по заснеженной равнине. Иногда попадались небольшие деревушки, в одной из которых они смогли поужинать и переночевать. Только к обеду следующего дня, путешественники въехали в небольшую деревню, принадлежавшую когда-то отцу Андрея. Единственная дорога в деревне вывела их к деревянной церкви, в которой находилась родовая усыпальница Бежецких. Войдя внутрь, Андрей сразу направился к родным ему надгробиям. Рядом с просевшими плитами надгробий его предков, стояло новое, его батюшки. Андрей опустился на колени. “Раб божий Михаил Семенович князь Бежецкий …” - пытался он прочитать высеченную на камне надпись до конца, но не смог. Припав к могильной плите, он заплакал. Неизвестно сколько времени он пробыл в таком состоянии, пока кто-то его не тронул за плечо, удивленно спросив:
- Князь Андрей?
Юноша обернулся. Перед ним, склонившись, стоял настоятель церкви, деревенский священник отец Макарий. Отец Макарий часто посещал Бежецких, когда они жили в имении. Андрей встал. Священник обнял его, возбужденно говоря:
- Я знал, что ты жив князь! Я был уверен в том, что увижу тебя на этом месте!
Взяв Андрея под руку, отец Макарий поднял его и повел к выходу:
- Прими мои соболезнования! Все это страшно, князь, но надо жить! Уже поздно, пойдем ко мне Андрей Михайлович! Выскажешься, расскажешь, где пропадал! На душе станет легче!
Забрав Алексашку с лошадьми, они прошли к дому священника, который стоял недалеко от церкви. Жена отца Макария, Наталья, знала Андрея. Обрадованная его неожиданному появлению она захлопотала у стола, накрывая ужин. Накормленному Алексашке нашли место возле печки, а сами продолжили разговор, начатый за едой.
- Оставайся у нас ночевать князь! Завтра, ведь обратно в Москву! - предложил священник, выслушав историю приключений Андрея и его друга.
- Я, хотел бы сегодня съездить в имение! - возразил Андрей.
- По правде, говоря, Андрей Михайлович, - с грустью в голосе произнес отец Макарий, - тебе сейчас и ехать то некуда!
- Почему?
- Имение твое и земли, вместе с мужиками раздельно перепроданы несколько раз. Владельцем родового имения Бежецких и земель вокруг него является какой-то московский дворянин Иван Бухарин, а тех земель и деревенек, что ближе к Оке, несколько человек, даже и не знаю кто! В имении никто не живет. Оно разбито и разорено. Его скоро разберут полностью, потому, что новый владелец, решил все строить по своему вкусу и на новом месте!
Такого оборота событий, Андрей не ожидал. Вернуть имение и земли будет нелегко или даже почти невозможно. Кроме княжеского титула и шпаги у него может ничего не оказаться!
- А кто же это все сделал? - огорченно спросил Андрей.
- Что? - не понял отец Макарий.
- Кто был первым владельцем всех земель, после смерти моего батюшки? - пояснил князь.
- Князь Юрий Коробьин - Бежецкий! - ответил священник.
Андрей вздрогнул от упоминания уже знакомой ему фамилии Коробьин, и ее сочетания с его собственной фамилией.
- А причем здесь Бежецкие? - удивленно спросил Андрей.
- О, о! Милый князь! - рассмеялся отец Макарий. - Я вижу, ты не знаешь некоторых тайн вашего рода! С твоего согласия, одной из них, я с тобой поделюсь!
Отцу Макарию показалось смешным то, что Михаил Семенович, по-видимому, из-за юных лет Андрея, рассказывая историю рода, не поделился с ним, пикантной подробностью совращения прекрасной полячкой, одного из Бежецких в стародавние времена. Он рассказал Андрею, все, что знал об этой истории. Андрей выслушал его и только теперь понял, что латинская фраза “Cui Prodest!”(93), произнесенная новохолмогорским воеводой, указывает именно на Коробьина! Но это надо доказать! А доказательств у него нет! Андрей засомневался: может, его обвинения беспочвенны и Коробьин, такая же жертва обстоятельств как он сам! И этого нельзя отрицать! С мыслью о том, что здесь нужно разобраться, Андрей лег спать. Утром он простился с гостеприимным священником.