– Успокойся, Усташ… – я примиряюще хлопнул его по плечу и снова обратился к собеседнику: – Кузнец, ты сам с домниками-поставщиками своими договорись, если у них сера есть, я куплю, а если нет, то пусть для меня выплавят, не меньше чем полгоршка. Насчет оплаты не переживай, куны за работу и ты и домники получат.
– А как плавить, ты, княжич, сам-то ведаешь? Я-то с энтим делом не сталкивался…
«Это что? Он меня проверяет? Хотя технологию, пусть самую примитивную, выплавки серы, наверное, должны и сейчас знать. Используют вроде как ныне серу для медицинских целей, или я ошибаюсь?»
– Да я тебя… – не дав кузнецу договорить, опять влез Усташ, вероятно, обеспокоенный поруганием княжей чести.
– Усташ, ты дашь мне наконец спокойно поговорить с уважаемым человеком? – я строго посмотрел на ближника.
– Это ты про этого вонючего смерда… – начал было конюший, но тут же прикусил язык.
– Да! – перебил я Усташа. – Про него родимого, не будь кузнецов, так мы с тобою против супостатов с палками воевали бы. Так что подумай и помолчи!
Тирада княжича кузнецу пришлась по вкусу, даже обгоревшая борода от улыбки вздрогнула.
– Когда домушники… тьфу ты, – поправился я, слегка запинаясь в новой для меня терминологии, – домники руду плавят, то дух серный от нее исходит?
– Ага, бывает, – кузнец согласно кивнул головой.
– В глиняный горшок сложить самую дурно пахнущую руду, внизу горшка пробить дырку, горшок поджечь да прикопать его землей. От нагрева сера будет не в дым уходить, а плавиться и вытекать через ту дырку, а под нее надо подставить еще один горшок. Понятно?
Недолго думая я выдал самый примитивный рецепт получения серы.
– Вроде да, скажу домникам, что княжичу нужна сера, а если ее у них не будет, то обскажу, как ее приготовить по твоей задумке.
– Молодца, действуй, Маня! – я при помощи конюшего Люта, державшего стремя, заскочил на коня. Развеселился от удачного разговора с кузнецом, да так, что скакать в прямом смысле этого слова захотелось! Потому, оказавшись в седле, закричал:
– Галопом, за мной!
И тут же мигом все всадники понеслись вскачь, разбрасывая из-под копыт коней снег в разные стороны. На всю эту картину кузнец глядел слегка обалдевшим взглядом. Никогда ни ему, ни его знакомым не приходилось иметь дело с таким простым и учтивым в разговоре с черным людом князем или боярином. Да вдобавок еще эти княжьи знания о кузнечных и плавильщицких премудростях, да в столь юном возрасте – уму непостижимо! Кузнец, пребывая в великой задумчивости, почесал затылок, опомнился и помчался исполнять волю княжича.
Вернулись мы поздно, уже в непроглядной темени. Подворье освещали редкие факелы да один разожжённый костер для согрева караульных. Позевывая, они кучковались вокруг огня, протягивая к нему замерзшие руки. Тишину нарушали тихие разговоры ночной стражи у костра да редкие перелаивания дворовых собак.
По скрипучим ступенькам мы всей гурьбой поднялись по крыльцу в сени. В хоромах тоже все затихло и погрузилось в дремоту, нарушаемую лишь храпом. Темно было, хоть глаза выколи. Веруслав метнулся к печи, вытащив пучок лучин, он поджег их от углей, краснеющих на загнетке. Словно Прометей, освещая нам путь, он повел нас в наши комнаты. По пути мои дворяне в основном рассосались по своим закуткам, где они, собственно говоря, и квартировали. В мои покои со мной прошел только один из моих ночных стражей, в лице Корытя. Лучину спальник воткнул в стоящий на столе клювик светца. Под этим скудным освещением Корыть, несмотря на мои вялые протесты, помог мне раздеться. Затем я обессиленно рухнул на свои полати, закутавшись в меха. В хоромах было довольно прохладно. Корыть тоже, по-стариковски кряхтя, устраивался спать на соседней лавке. Закончился очередной день.
Через четыре дня мальчишки притащили мне полпуда селитры, еще через три дня кузнец на санях привез прямо к хоромам князя ствол, несколько раз переделанный по настоятельным пожеланиям клиента, а также целый горшок серы, бочонок угля и полкило откалиброванных свинцовых пуль с дробью. Теперь мне предстояло «поразить», в переносном смысле, выстрелом из пищали князя.
Всего-то делов: ствол уложить на деревянное ложе, плюс сошки с фитилем раздобыть – и пищаль готова! С составом пороха мудрить не пришлось, классический состав дымного пороха я помнил прекрасно: 75 % калиевой селитры, 15 % угля, 10 % серы.
А вот с самой селитрой пришлось повозиться, при помощи все тех же мальчишек, так как добытая ими селитра была не калиевой, а кальциевой, которая обладает меньшей мощностью и излишне гигроскопична. Пришлось ее переваривать с золой, чтобы заменить в селитре кальций на калий. А получившееся тесто при помощи сита зернить, прокручивать селитряные зерна в барабанах. Благо что той селитры было с гулькин нос. Сегодня результаты коллективного труда предстояло продемонстрировать самому главному судье – Изяславу Мстиславичу.