— Я тебе дядя Варфоломей четь мучицы ржаной и пуд копченого мясца с сальцем привез. Наверное, хватит до ноября! А там, кто в последнюю смену поедет, на зиму тебе припасы и подвезет!
— Спасибо! Что бы я без вас делал? — с благодарностью произнес Варфоломей. Раньше, когда у него были силы, он сам сеял и собирал урожай. Но теперь, без чужой помощи, он мог быть обречен на голодную смерть.
— Смотрю я Ваня, у тебя новик объявился? — спросил старик, увидев Василия. — Прошлый раз ты был вроде с Тимиром Старыниным?
— Какая у тебя хорошая память дядя Варфоломей! На Усть-Талицу Тимира расписали! Вместо него боярский сын Васька Скурыдин! Богатырь! Подойди к нам Василий!
Скурыдин поздоровался за руку с Варфоломеем.
— Дядя Варфоломей! Васька парень любознательный, хочет знать, по какой причине Темир-Аксак неожиданно ушел восвояси. Расскажи ему, пока мы с казачками припасы тебе в землянку отвезем! — попросил Варфоломея Савин.
Савин и казаки, поехали по тропинке к скиту Варфоломея, а Ваську, взяв под руку, старик повел к часовне. Скурыдин помог открыть ему скрипучую перекошенную дверь.
— Сала нет смазать петли! — оправдываясь, пояснил старик. — Если Ваня привез, обязательно смажу!
Внутри на полке у восточной стены, стояла всего одна икона, из-под которой спускался плат с вышитым крестом, а рядом и ниже были развешаны полотенца, также с вышитыми крестами. Старик и Василий перекрестились.
— Ваня привез из Донкова, — объяснил наличие полотенец, старик.
На иконе была изображена Богоматерь с сидящим на Ее правой руке младенцем. Обхватив Богоматерь за шею, младенец щечкой припал к Ее руке. Богоматерь с нежностью смотрела на младенца и в то же время была грустна, словно предвидела страдания Сына на Его земном пути.
— Это икона Владимирской Божией Матери, главной святыни Руси — приступил к рассказу отшельник. — Настоящая Владимирская икона написана апостолом Лукой на доске от того стола, за которым трапезовали Иисус Христос, дева Мария и Иосиф Обручник. Сначала она находилась в Иерусалиме, потом в Константинополе, Киеве, Вышгороде, Владимире и, наконец, попала в Москву.
Варфоломей замолчал, чтобы передохнуть.
— А кто эту икону написал? — спросил, возобновляя разговор, Васька.
— Имени не знаю, но говорят, что она руки одного из учеников Андрея Рублева.
Подождав некоторое время, старик продолжил рассказ:
— Разгромив Елец, Темир-Аксак направился к Москве. Князь Василий Дмитриевич спешно собрал войско, вышел на берег Оки, где и остановился. Сил для отражения нашествия явно не хватало, и тогда князь послал гонца к митрополиту с просьбой принести из Владимира икону Божьей матери. Десять дней несли икону до Москвы. Люди шли и постоянно повторяли: «Матерь Божия, спаси Землю Русскую!» И молитва народа была услышана. Темир-Аксак бежал, гонимый силою Пресвятой Девы! Погибших в сражении с Темир-Аксаком ельчан похоронили в братской могиле на месте сражения, а над ней поставили эту часовню, за которой присматриваю я. Придет время и меня не будет. Найдется тот, кто будет ухаживать здесь вслед за мной. Потом, другой! И так веками пока существует Россия. Память о погибших в битве воинах и защитнице Земли Русской Матери Божией будет вечна!
Старик закончил рассказ и, перекрестившись, закрыл дверь часовни:
— Ну, тебе пора отрок!
Действительно, из леска послышались голоса возвращающихся ратников.
— Все уложили на место! Землянку подновить не мешало бы! Может на обратном пути? — спросил отшельника выехавший на поляну Савин.
— Спасибо тебе Ваня и вам добрые люди за заботу о старике! — поблагодарил сторожей Варфоломей! — Ничего не надо. На мой век хватит!
— Тогда попрощаемся дядя Варфоломей! Нам пора! — сказал Савин. Нагнувшись с коня, он обнял голову старика. — Прощай, старче!
Сворачивая с тропинки на дорогу, Скурыдин обернулся назад. На фоне часовенки виднелась фигурка старика, осеняющего крестным знаменем удаляющихся от него ратников.
По лесной дороге, проходящей вдоль берега Быстрой Сосны, очень скоро всадники достигли реки Воргол. С покрытого луговой растительностью плато перед ними открылся вид на глубокое горное ущелье по дну, которого протекала река. Над берегом реки с двух сторон на высоту 15–18 саженей поднимались серые скалы, образуя красивую, утопающую в зелени долину. Прямо напротив них, на другом, крымском берегу Воргла была видна вышка, окруженная земляным валом, с фигуркой дозорного на ней. Один из казаков громко свистнул. Дозорный повернулся к ним и приветливо замахал рукой.