Вернувшегося Скурыдина, с радостью встретил заждавшийся Андрей. Возбужденно размахивая руками, он рассказал, что с ним произошло.
Утром, в ворота дома Лыковых постучали. Андрей, оставив работу в саду, ничего не подозревая, открыл калитку ворот. Подвинув его, во двор ввалились трое рослых мужиков. Воровато озираясь по сторонам, один из них, очевидно старший, спросил у него:
— Лыковых дом?
— Да, стрельца Тимофея Мартынова сына Лыкова хоромы! — ничего не подозревая, ответил Андрей.
— А ты, не тот ли самый Удача, который себя за княжича Андрея Бежецкого выдает?
— Я себя ни за кого не выдаю! — искренне обиделся Андрей.
— Дома еще кто есть?
— Кроме меня и хозяйки, Арины Евдокимовны, никого! — простодушно признался юноша.
— Вот ты то нам и нужен! Мы приставы Разбойного приказа! Обязаны доставить тебя в Москву! — заявил старший. — Сам пойдешь с нами или тебе помочь?
— Да мне бы собраться? — неуверенно ответил Андрей.
Старший подал рукой, стоящим рядом с ним приставам, еле заметный знак. Приставы схватили Андрея и начали заворачивать ему руки. От боли княжич закричал. На его крик из сада выбежала Арина Евдокимовна.
— Что вы делаете изверги! Руки ему сломаете! — закричала она, пытаясь вырвать Андрея из рук приставов.
— Не мешай старушка! Дело государево! — прикрикнул на нее старший, без труда оттолкнув женщину от юноши. — Будешь мешать, и тебя заберем!
— Не трогайте ее, я сам пойду! — тихим стоном произнес Андрей.
— Молодец! — одобрительно сказал старший. — Отпустите его!
Андрея повели на улицу. Плачущая Арина Евдокимовна едва успела принести из дома зипун для него. Старший, забрал у нее зипун и выходя со двора, не спрашивая разрешения, прихватил прислоненную к забору лопату. Андрея заставили сесть верхом на коня. Старший подал команду к началу движения и кавалькада из четырех всадников двинулась по улице к околице. Увидев бегущую за ними сестру Андрея, старший приказал пришпорить лошадей. Андрей все время оглядывался назад, пока девушка не скрылась из его глаз. Выехав за город, они зачем-то свернули с дороги в лес. Андрей понял причину, только тогда, когда ему всунули в руки лыковский заступ и потребовали копать яму. Отказавшегося пленника, мужики жестоко избили, принудив выполнить их требование. Андрей уже навсегда простился с белым светом, когда услышал исходящий из зарослей голос друга. Еще стоя по пояс в могиле, юноша понял, что спасен. Андрей был уверен, если его друг рядом, он никогда и нигде не пропадет!
— Ты погоди радоваться! — выслушав рассказ повеселевшего княжича, нахмурясь, произнес Скурыдин. — Кому же это ты дорогу перешел, что ты такого сделал, если тебя ищут даже на украине Русской земли?
Княжич не ответил. Он и сам был в смятении от неизвестно откуда исходящей опасности!
В Донкове к возвращению княжича, отнеслись неоднозначно. Арине Евдокимовне, увидевшей снова Андрея, сделалось плохо от его синяка под глазом и кровавых ссадин на лице. Ксюшка, так и не ушедшая из дома Лыковых, заплакала от счастья. Опомнившись, они обе принялись хлопотать вокруг него. Быстро согрев воду, и дав возможность обоим юношам умыться, занялись лечением ссадин Андрея. Ваську забыли. Никто не задавал вопросов, никто не видел обильно политую человеческой кровью его рубашку. Арина Евдокимовна только спросила:
— Что мальчики? Подраться пришлось?
Вопросы появились с приходом из стрелецкого караула Лыкова. Едва взглянув на Ваську, он изменился в лице. Стрелец понял, что произошло что-то непоправимое, и вызвал Скурыдина во двор, для разговора наедине. Васька, беспристрастным тоном рассказал ему об их с Андреем приключениях. Лыкову хотелось думать, что это неправда, и рассказ Скурыдина о том, как он, мальчишка, расправился с людьми московскими, вымысел, но три чужих лошади, помахивающие хвостами у коновязи, подтверждали обратное.
— Василий, как ты мог поднять руку на приставов? Неужели нельзя было разойтись с миром? — строго спросил Тимофей у него. — За это не сносить тебе головы!