— Мягко говоря, — качнула головой Анна Зверева, — я их последний шанс остаться в программе.
Внешне этого не скажешь, и без помощи «Ока» я бы не сразу заметил, но каждая из пятерки девушек имела, как минимум, одну общую черту с Анной Зверевой.
Холодный взгляд хищника, безэмоциональность, подавляющая волю уверенность, железная стойкость, парообразная стихия.
Если собрать эту пятерку девушек как кусочки паззла, то можно получить одну Анну Звереву. Не удивительно, что она взялась им помочь.
Наша Вдова умеет сострадать, любопытно.
— Чего хотел то, Соколов? — потеряла терпение Зверева, — ты ведь не просто так сидишь тут со мной, а не похищаешь цесаревн. Терять время на пустую болтовню на тебя совсем не похоже.
— Хочу зарегистрировать свою тройку на пражский турнир, — наконец, дождавшись, когда Зверева сама задаст вопрос, проговорил я максимально серьезно.
— Который в эту субботу? — удивленно хлопнула ресницами Анна.
— Ага.
— Это не турнир, а военная операция, — нездорово покосилась на меня Анна Зверева.
— Так даже лучше, — пожал я плечами, — принять заявку может любой инструктор и изначально я хотел попросить Суворова, но ты и сама видела, как все вышло.
— Эта операция только для вторых и третьих курсов, — напряженно выдала Зверева, отчаянно пытаясь найти аргумент, который меня остановит.
Хотя, где-то глубоко внутри она уже прекрасно знала, что у нее это не получится. Просто не могла смириться. Как обычно.
— Не видел такого ограничения, — дипломатично заявил я.
— Оно условное... — сквозь зубы процедила Анна Зверева, начав плотно сжимать своей огненной ручищей ни в чем не повинную скамейку, — первокурсники обычно образуют тройку к концу первого семестра и вплоть до окончания второго оттачивают взаимодействие, чтобы не подохнуть в первом же бою.
— Все еще не вижу проблемы, резонанс то я уже получил, а Лидия доказала бы мою способность ей командовать, если бы еще могла говорить, — доверительно заявил я, — сдал экстерном, так сказать.
— Все равно уже поздно для заявки!
— До дедлайна еще двадцать минут, я узнавал, — невинно улыбнулся я.
— Твою мать, Соколов, — исчерпала рациональные аргументы Анна Зверева и соскочила на ноги, — ты понимаешь, что это настоящий бой в полевых условиях на реальном фронте с реальными противниками и боевыми задачами? Там умирают, Соколов! Даже подготовленные тройки!
— Да-да, — не услышав ничего нового сказал я, — Так ты запишешь мою тройку или нет?
— Да какую еще ТВОЮ тройку, Соколов? У тебя никого нет!
— А как же участники программы? — удивился я, — ты говорила их десятки тысяч, есть какой-нибудь каталог?
— Какой, твою мать, каталог, Соколов!!! — нервно выпалила Анна Зверева, — все участники программы сейчас либо на занятиях, либо на тренировочном полигоне в Стрельне.
— К дедлайну найти не успею, — задумчиво потер я переносицу.
— Раз ты понял, что это невозможно, иди уже на обед, — с легким облегчением в голосе выдала до этого нервно расхаживающая взад-вперед Зверева.
— О! — осенило меня, и я с азартом перевел взгляд на пятерку девушек со швабрами.
— НЕТ! НЕТ И ЕЩЕ РАЗ НЕТ! — безапелляционно и с нескрываемыми нотками угрозы прорычала Зверева и закрыла мне обзор на рекрутов своим спортивным телом в облегающей спортивной форме царского лицея, — ты вообще меня слушал?! Они со дна списка и если бы я не взялась их подтянуть, то их бы сегодня же отчислили из программы!
— Бездарностей ты бы под крыло не взяла, — отмахнулся я, и ловко обскочив разъяренную сексапильную преграду, направился к рекрутам, — за два года я выиграл у вашего инструктора девяносто семь спаррингов подряд, готов ли кто-то из вас пойти в мою тройку?
Мой крик на бегу услышали все и отбросив свои швабры разом подняли руки.
— Ты ахренел, Соколов?!
— Что? — искренне удивился я, — время поджимает, а они не видели мой бой с Лидией. К тому же это чистая правда!
— Они не готовы к реальному бою!
— Ерунда, сама же говорила это главная мечта их жизни, — мудро заметил я, и тут же громко поинтересовался: — дамы, кто свободен в эту субботу? Помимо своей скромной компании обещаю прекрасные виды Пражского княжества, знакомство с Габсбургами, тесный обмен опыта с заграничными одаренными, возможна смерть, — лаконично обрисовал я перспективы «свидания».
На этот разу руку подняла всего одна из пяти. Кажется, немного переборщил.
— Одна есть, — невозмутимо кивнул я и повернулся к Зверевой, сохранив победоносное лицо, — теперь-то зарегистрируешь?