Но что-то незримое удерживало рыжебрового Рюриковича от подобного импульсивного поступка.
— Этого не может быть... это против устава царского лицея! Демьян Афанасьевич не мог...
Частично Щепин был прав.
В оригинале устный указ Стародубского, который он по наивности своей решил передать в канцелярию по внутреннему телефону, звучал как «Без ограничений по выбору отделения из числа базовых шестнадцати».
Пришлось приложить немного усилий, чтобы в итоге получить слегка укороченный вариант особой пометки на абсолютно легальном документе, скрепленным подлинной магической печатью Стародубского.
А следовательно, его словом дворянина.
— Я могу занять место в аудитории и послушать вашу лекцию, Тимофей Александрович? — вежливо спросил я когда пауза затянулась, а тихие перешептывания учеников уже стали не такими тихими и легко улавливались обычным слухом.
— Вы хоть знаете какой предмет сейчас идет, Артемий Сергеевич? — с тяжелым смиренным вздохом вернув мои документы поинтересовался Щепин.
— Это важно? — спросил я.
— Важно понимать сложность всей экспериментальной программы обучения этого отделения, молодой человек, — устало потирая переносицу вымолвил Щепин, — на офицерские курсы не просто так особый отбор. Зачем вам это?
— Стать Богатырем, разумеется, — искренне удивился я вопросу.
— Половина других отделений тоже подготавливает одаренных к рангу Богатыря, — парировал Щепин.
— Не так эффективно, — возразил я, — высший процент раннего резонанса, высший процент взятия выпускниками седьмого ранга, высший процент потенциала Богатырей среди выпускников.
— Высший процент смертности лицеистов, — продолжил мой логический ряд Щепин, но ожидаемой реакции страха на моем лице не увидел.
— Меня все устраивает, Тимофей Александрович, — вздохнул я, уже успев устать от этих формальностей, — да и ваше занятие не выглядит таким опасным как вы говорите.
— Оно вводное, — слегка обиженно заметил Щепин.
— Тогда я тем более не понимаю почему вы так отчаянно меня отговариваете.
— Потому что сменить отделение вы уже не сможете, Артемий Сергеевич. Никогда. И если вы не потянете, то в лучшем случае вас отчислят, в худшем, отправят в Омское княжество в золотом гробу. Так или иначе поступить в царский лицей повторно вы уже не сможете. С отбракованными одаренными мы не работаем.
— Я свой выбор сделал, Тимофей Александрович, — пожал я плечами в ответ на очередные попытки меня напугать.
— Тогда займите свое место, Соколов, — изменившимся строгим голосом сказал Щепин и перевел взгляд в центр аудитории, — староста внесите Соколова в базу курса и перешлите ему всю необходимую информацию.
— Да, Тимофей Александрович, — отозвалась звонким голосом русоволосая девушка в строгом сером костюме.
— И не забудьте внести в его личное дело штрафные баллы за опоздание и срыв половины занятия, — буднично добавил Щепин и направился обратно к доске.
Тут спорить с оперативно включившим режим строгого преподавателя Рюриковичем было сложно, и я взобрался по ступенькам на верхний из незанятых ряд.
Прошел вдоль аудитории до самой стены и спрыгнул вниз на место рядом с блондинчиком в свободном клеточном костюме.
— Я не из этих, — брезгливо бросил мой сосед и демонстративно отодвинулся на десять сантиметров.
— Это из которых? — удивился я.
— Которые вместо симпатичных дам, подсаживаются на свободное место к незнакомым мужикам, — хмыкнул блондин.
— А, — понимающе кивнул я, — не парься, ты просто достаточно высокий, чтобы закрывать меня от окна.
— Снайперы? — опасливо покосился в сторону окон блондин и отодвинулся еще чуть дальше.
— Хуже, репортеры, — соврал я.
Не хотелось бы чтобы ищейки Стародубского нашли меня раньше, чем следует.
— Ааа, — понимающе кивнул блондин, который определенно видел меня в новостях и слегка расслабился, — тогда ладно. Аничков Антон Андреевич, — поспешил представиться он, якобы извиняясь за прошлую бестактность.
— Артемий Сергеевич Соколов, можно просто Артем, — кивнул я.
— Лады, — пожал плечами Аничков, — тогда и меня зови Антон.
Второй причиной почему я сел именно сюда были подслушанные мной в аудитории шепотки.
По первичному анализу я выявил пятерых наиболее безразличных к моему появлению лицеистов, не входящих при этом в клан Рюриковичей, и Антон Аничков был одним из них.
Так меньше внимания на себе и больше возможностей подслушивать сплетни дальше. Если ученики этого лицея действительно так хороши, как о них говорят, навряд ли мне удастся долго скрывать свои способности.