Тени вновь переглянулись, но спорить не стали. Фактов того, что я смог попасть в нематериальный план Цитадели и противиться их прямому воздействию было достаточно, чтобы меня восприняли всерьез.
— Мы не понимаем почему ты закрываешься от ментальной синхронизации, — на этот раз вслух прозвучал голос ближайшей тени, — это позволит обменяться информацией мгновенно и абсолютно безопасно. Ты разом получишь все ответы, за которыми пришел.
— Либо мы говорим так, либо никаких разговоров не будет вовсе, — безапелляционно заявил я.
С этими словами я выпустил крохотную порцию Силы Свободы и белое пространство вокруг меня пошло небольшой рябью. Долгих три секунды потребовалось пространству Цитадели чтобы нивелировать мое воздействие и стабилизироваться.
Для места что являлось средоточием всей эфирной энергии Веера миров эти три секунды были сродни целой вечности.
Однако тени напротив меня не испугались демонстрации, а наоборот. Воодушевились и подались чуть ближе.
— Ты не в том положении чтобы угрожать или ставить условия, Мин, — вдруг прогрохотал выплывший из толпы еще один темный силуэт.
Его голос я узнал без труда. Это был Литорий. Мой Эспер-прародитель собственной персоной.
Он бесцеремонно приблизился на пять метров и остановился аккурат между мной и остальными тенями. В его мутном черном силуэте мне на миг померещился довольный оскал.
— Отчего же? — поинтересовался я, слегка склонив голову набок.
— Смелость… самоуверенность… наглость… — медленно перечислил Литорий, — неужели именно эти качества твоего пятого Ловца послужили триггером к долгожданному пробуждению? Или это заслуга Ксайка? Или сыграла роль та донорская планета? Глас Цитадели анализирует тебя уже десять минут и до сих пор не может дать нам ответ. Представляешь? Ни одного варианта! Я так давно не испытывал этого чувства… как оно там называется… любопытство? Точно, любопытство.
— Эсперы способны чувствовать? — слегка удивился я.
— В исключительных случаях, — отозвался Литорий, медленно продвигаясь ко мне еще ближе, — все же, когда-то то мы тоже были людьми. Пока не шагнули на новую ступень эволюции. Знаешь, Мин, в этом примитивном способе коммуникации что-то есть. Мы полностью отринули его много столетий назад. Зачем тратить время на разговор, если с помощью синхронизации и использования безграничных ресурсов Цитадели можно передать или получить любую по объему информацию мгновенно? Хотя да… тебе не понять каково это. Знаешь, Мин… это такое состояние, когда ответ на любой вопрос приходит в голову еще до того, как ты его успеешь сформулировать, а решение задачи любой сложности будет готово буквально за мгновение. Миллионы всех возможных решений поставленной задачи!!! Вычислительные мощности Гласа Цитадели способны на все! — с нескрываемым восхищением выдал Эспер и вскинул руки.
— Но сейчас… впервые за долгие столетия… вся совокупная вычислительная мощь Гласа Цитадели не способна дать нам ответ как именно ты смог пробудить истинную сущность Свободы. Ни единого варианта! Представляешь? В любой другой ситуации мы бы подумали, что раз Глас Цитадели не может найти решения задачи, то решения не существует вовсе… однако вот он ты! Стоишь передо мной и управляешь энергией Свободы, которую до этого момента никому во всей вселенной не удавалось контролировать! А раз передо мной стоит ответ и даже Глас Цитадели не знает, как он получился, то, о чем это говорит?
С этим вопросом Литорий замер в полуметре от меня с высокомерно приподнятой головой. Величественной позой и надменным тоном он демонстрировал, что дозволяет мне говорить.
Как великодушно.
От моего Эспера-прародителя веяло угрозой и всеподавляющей Силой. Впечатлившийся демонстрацией Силы Свободы Литорий нарочно затянул свою пафосную речь, чтобы успеть сконцентрировать на себе достаточный объем энергии для моего подавления и готов был применить силу в любой момент.
Всезнающий Глас Цитадели наверняка идеально рассчитал требуемый для моего подавления тип и объем энергии вплоть до самой малой крупицы.
— Это говорит о том, что никакие вы не божества. Вы не всесильны и не безгрешны, и даже всемогущий коллективный разум Эсперов может ошибаться точно также, как и обычный человек, — смотря прямо в мутное черное лицо Литория проговорил я.
— Смелость… самоуверенность… наглость… — задумчивым голосом повторил Эспер, — это даже хорошо… это привнесет свежий взгляд в расчеты, а над покорностью мы поработаем.