Только один раз мы встретили уже не молодого мужчину, но ещё и не дедушку. Он преградил нам дорогу, когда мы собирались повернуть к невысокому зданию постоялого двора, и зыркнул так, что Эрида зарычала и вышла вперёд, оттесняя меня от него. Мужичок посмотрел на пантеру и ушёл. Я попыталась выпытать у Тени в чём дело, но она молчала. Только проводила взглядом мужчину и вошла за нами.
Ни город, ни постоялый двор приятных ощущений у нас не вызывал. Самое простое деревянное здание, но с виду довольно крепкое, служило своему хозяину уже не первый… век. Деревянные ставни, служившие дверями, скрипели, когда кто-то входил. Лавки, укрытые некогда красной тканью, сейчас выглядели потрепанными. Ткань истёрлась и потеряла свой цвет, а сами лавки почернели и начали потихоньку рассыпаться. Ещё не подходя к барной стойке и столам, я уже видела, что в столешницы въелись пятна жира и алкоголя, пропитав собой древесину. Но самое главное было не это…
Я, привыкшая к тьме, уже чувствовала себя неуютно. А вот Филипп, как представитель противоположной стороны, выглядел не очень. Он сильно побледнел, что его легко можно было выдать за вампира, а глаза постоянно бегали по залу. Я бы могла поделиться с ним тьмой, чтобы он смог чувствовать себя чуть лучше. Но не знала, как он отреагирует на это. Не каждый человек может выдержать Тьму, если раньше никогда с ней не контактировал напрямую.
Попросив у хозяина две простые комнаты, мы поднялись наверх. Отперев дверь, я прошла внутрь. Зная устрой Тёмной Империи и то, что все без исключения жители обладают магией, я не удивилась, что здесь отсутствовал свет. На стенах весели маленькие, старые на вид, керосиновые лампы. Было достаточно зажечь огненный шарик и направить его внутрь, чтобы комната осветилась светом. Не особо ярким, но для вечера перед отходом ко сну вполне достаточно. Из мебели присутствовала только одноместная кровать, тумбочка и стул. Шкаф, как таковой, отсутствовал. Зато вместо него стояла вешалка с восемью крючками на длинной ножке. Она пряталась за дверью, когда кто-то входил, и особой красоты в интерьер комнаты не добавляла. Кровать была застелена, как и полагается, белой простынёй не первой свежести и серым покрывалом. Подушка тоже должна была быть белой, но, если быть честной, была ближе к светло-серому.
Я скинула свои вещи на кровать и замерла у двери. Хотелось спуститься на первый этаж и сразу же разузнать об отце. Но когда я уже собралась открыть дверь, остановилась. Я не знаю, как он сейчас выглядит. Прошло слишком много времени с нашей последней встречи. Я знала, что дедушка лишил его бессмертия, и до этого момента была уверенна, что его уже нет в живых. Он вполне может быть стариком… Старик! Я резко обернулась к устроившейся на кровати пантере. Она поймала мою мысль и фыркнула. Да так, будто я только что открыла ей новый континент, о котором все знают уже не меньше тридцати лет. И что? Подумать уже нельзя?!
Я плюхнулась рядом с Эридой, распластавшись на кровати, и посмотрела на серый деревянный потолок.
— Расскажи, как он выглядит, — тихо произнесла я. — Как он жил всё это время.
Пантера молчала. Я немного попрыгала на кровати. Та заскрипела, но кошка не отреагировала. Повернув голову, я обнаружила, что та уже заснула. Ну, или сделала вид, что уснула. В последнее мне верится больше. Мысленно я махнула на неё рукой и встала. Буду сама выпытывать, значит.
Я успела только дойти до двери и открыть её, чтобы в ту же секунду отойти назад. С занесённой рукой стоял Филипп. И его взгляд был не менее удивлённым, чем у меня. В горле пересохло. Филипп предстал передо мной в расстёгнутой у горла рубашке и был уже не таким напряжённым, как минут двадцать назад.
— Что ты здесь делаешь? — спросила я.
— Мимо проходил, — тут же ответил он. Ответ явно был заготовлен заранее.
— А руку зачем поднял?
— Хотел узнать, как ты устроилась.
— Нам нужно поговорить. Но не здесь, — резко сказала я. Мужчина кивнул и собрался пройти в мою комнату. Я его остановила, положив руку на грудь, покачала головой и вышла, притворив за собой дверь. Когда замок щёлкнул, я спрятала ключ в карман и прошла к комнате Филиппа, которая располагалась через стенку от меня. Филипп не возражал. Когда он закрыл за собой дверь, я отошла к окну. На улице было всё так же серо и пусто. Ни единой души не было видно. На первый взгляд, можно даже подумать, что город вымер. Хотя на самом деле все сидят либо дома, либо в тавернах, ожидая чего-то или же кого-то.