"Ишшо не зашиб" говоришь? Ну так я буду первой, кого твой топорик-то и тюкнет по темечку. А что мне делать? Не хочу быть княгиней Ольгой! Афигеть, провалилась на свою голову в прошлое! И зачем меня только мама так назвала?!" – слезы капали сами собою, размывая контуры высокого огня и волхвов, теперь-то Ольга не сомневалась, что они настоящие.
Как ни медленно девушка брела на заплетающихся ногах к колоде, но дошла. Уперлась коленями в дерево, обвела взглядом служителей и потянулась за край рубашки. Пока стягивала ее, волосы распростались из аккуратного узла, что Любава еще утром скрутила, окутали ее пушистой волной до колен.
– Залазь, чадо, – скомандовал Добромир, едва девушка взялась за штаны. Это несколько приободрило Ольгу, та живо взгромоздилась на колоду, гладкую, теплую.
"Хоть не голая, только топлес… Радости тоже мало, ща ее совсем не будет"
И тут Ольге стало себя так жалко, что захотелось кричать, громко и отчаянно. Позвать маму. Спрятаться в ее руках, найти мимолетное утешение и, конечно же, защиту, подсказку, как выбраться из тупиковой ситуации.
"А вдруг это все неправда? Вот убьет меня Добромир, и я проснусь дома?! Ну точно же! Ведь я должна попасть домой?! Так… пусть убьет… страшно правда… Как же мне страшно!"
Эта мысль ее несколько приободрила и потушила, готовые сорваться, слезы. Ольга распрямилась и с интересом начала рассматривать действия волхвов, которых теперь считала своими избавителями.
Добромир почему-то отложил топор в сторону, в руках из ниоткуда появился нож. Он отошел на несколько метров и, очертив круг, оставил оружие в земле. Помощник взял топор и протянул его волхву. Тот поднял голову к небу и зашептал молитву. Ольга слов не слышала, но топор вызывал у нее нервную дрожь, и она стремилась не выпускать орудие из виду.
Помолившись, неожиданно для девушки, Добромир обошел ее и встал за спиною.
"Ой, мамочка-а-а!" – напряглась Ольга, пытаясь услышать шорохи сзади. Но там было тихо, зрители замерли, не шумели.
"Не могу я так стоя…" – не успела додумать девушка, как движение воздуха над головой обозначило взмах топора.
Сколь не быстро летел топор в ловких руках Добромира, но Ольга успела зацепиться взглядом и проследить за сверкнувшим лезвием. Оно пролетело, едва коснувшись волос на темечке девушки, а потом, в свободном полете, в нескольких метрах приземлилось. Упал топор лезвием к нарекаемой, что вызвало одобрительный гул зрителей и облегченный вздох у Добромира. Ольга же растерянно заморгала, теперь уже боясь шевельнуться: хотели бы убить – волхв не промахнулся… Зрители рады… Чему, вот вопрос.
"Странные они…"
Подняв орудие с земли, отряхнув зеленые травинки, что прилепились к лезвию, Добромир занял место сзади Ольги. Они встретились взглядами, и потекли внутри девушки успокаивающие слова:
"Не кручинься, чадо!"
Ольга отвернулась.
Она безучастно перенесла второй и третий бросок топора, остальные элементы обряда рассматривала, как бы со стороны, послушно выполняя все, что ей указывали.
В руках старца появилась обычная сучковатая палка, когда-то она была еловой веткой. Добромир протянул ее в сторону костра, и Ольга увидела чудо: языки пламени, до сей минуты, горевшие ровно, вдруг начали веселую пляску. Они вытягивались, струились вверх, переливались всеми оттенками золота и белизны, меняли конфигурацию, медленно и послушно приближались к волхву. Ольга ощутила жар, готова была вскочить с колоды и бежать от надвигающейся стены огня, но не сдвинулась с места – это было удивительное пламя – ласковое и нежное тепло касалось девушки и обволакивало, создавалось ощущение некоего кокона, закрывшего ее от всех внешних неприятностей. А там, за защитной пеленой, она увидела страшные тени, что корчились в странном танце, не имея сил противостоять очистительному огню. Пришла в себя Ольга, когда волхв начал обходить ее с горящей головней. То мягкими и плавными движениями, то резкими, рубящими Добромир взмахивал и шептал заклинания. В завершении сажей намазал ей точку на лбу, там, где "теоретически" должен находиться "третий глаз".
"Что это было?" – беззвучно спросила Ольга, переводя дух от увиденного.
"Семаргл огненным мечом своим отогнал от тебя зло…" – ответил Добромир, – "Приготовься, чадо…"
В руках волхва появились два камня, он поднял их над головою и стукнул, глядя вверх, на небо, принуждая и Ольгу туда посмотреть… От удара полетели искры, но как-то неправильно: не в разные стороны, а высоким, правильным "фонтаном". И тут же ясное небо, в том месте, куда указал столб искр, забурлило. Темные грозовые тучи и кучевые облачка завертелись в странном танце, напоминающем морскую пляску волн. Раздался сначала отдаленный, потом настолько близкий гром, что казалось вот-вот и шум накроет Ольгу. Засверкали искры над самой головой. Девушка вздрогнула и непроизвольно вжала голову в плечи – казалось почерневшее небо падает, окутывает непроницаемым покрывалом, а из глубины мрака прямо в нее летят нескончаемой россыпью белоснежные молнии… Еще чуть и они пронзят ее. Но не было боли, было удивительное свечение кожи, казалось, что небесный огонь окутывает, укрывает обнаженное тело девушки… Животный страх прошел и сменился восхищением, восторгом…