— Хорошо, я готова, — надеюсь, холоднокровие, приобретённое с годами работы, сослужит мне добрую службу и в этот раз.
— Ну, иди собирайся.
***
Тариэл
Завтра предстоял сложный день. Все проверил раз двести, пытаясь убедить самого себя, что каждая мелочь продумана и идеально спланирована. Отложил документы в сторону и устало потёр глаза.
— Ты такой напряжённый, — мурчала Аня на ухо, разминая мне плечи цепкими пальчиками.
Я позволил себе расслабиться. Откинулся на кресло, предоставляя обнаженное торс женщине. Последние месяцы пришлось изрядно попотеть, на отдых времени не было.
— Ты заслужил награду, — пропела Сирена и скользнула ладонью по груди к животу.
Схватил ее за запястье и перекинул через плечо, устраивая верхом на бёдрах. Она игриво взвизгнула и одарила хищным взглядом. Красивая. Все при ней — до мелочей.
— Так награди, — ухмыльнулся тому, как жадно блеснули ее глаза.
Второго приглашения не надо. Она прильнула ко мне всем телом, клеймя каждый его сантиметр отпечатками красной помады. Мурчала, точно кошка. Так, словно я не мужчина, а миска молока вперемешку с валерьянкой. Интересно, она от меня так с ума сходит или от моего кошелька? Нашёл время думать, Таро… Ты, как старый импотент. Да и какая тебе разница? Не жениться же собрался. Откинул мысли и притянул кошечку ближе, накрывая ее алый рот поцелуем. Она томно вздохнула и скинула прохладную гладь шелка с плеч.
— А ты…возьмёшь меня…, - между поцелуями шептала Аня, — на открытие казино?
Я остановился и она непонимающе захлопала глазами.
— Ты же знаешь правило, дела отдельно, личная жизнь отдельно, — сурово посмотрел на неё и всякое желание пропало. Куда это она метит? Снял ее с колен и подошёл к бару. Налил в стакан виски и осушил залпом.
— Но… я думала, — опустила глаза на халатик, растекшийся у ее ног.
— А тебе думать не надо, дорогая, — прозвучало грубо. Она вздрогнула, как от пощёчины.
— На вот, устрой себе шопинг, — кинул на стол банковскую карточку, — пароль тот же.
Она радостно улыбнулась и, кажется, обида моментально улетучилась.
— Свободна, — налил ещё стакан и подошёл к окну. Тихая лунная ночь.
Слышал, как Аня собирала вещи, чмокнула меня в щеку на прощанье и испарилась. А мне и легче. Сегодня ее присутствие удовольствие не доставляло. Найти другую что ли? А то эта, судя по всему, на что-то рассчитывает.
Набрал Дато.
— Да, брат? — уставший голос друга.
— Ты проконтролировал?
— Да, стою вот у подъезда, жду пока этот доходяга последнюю охапку занесёт.
— Открытку не забудь.
— Помню, брат, — вздыхает.
Чувствую, хочет что-то сказать.
— Говори, — допиваю виски.
— Мне тут сорока на хвосте принесла, что Лешка наш, собирается предложение ей сделать и увезти отсюда…
Сжимаю стакан в руке, тот с хрустом лопается и осыпается на пол. Боль не чувствую. Нахлынувшая ярость действует, как обезболивающее. Замуж, значит, собралась.
— Логично, я ведь к ней интерес больше не проявлял. Вот он и решил, что может взять быка за рога, — процедил сквозь сцепленные зубы.
— Слышу, ты не очень доволен. Но ведь сам решил, что в твоей жизни ей места нет.
— Так и есть.
— Значит, пусть живет? — знаю, одно слово и этого хмыря отправят на дно речки раков кормить. Да я и сам бы разобрался с ним. Но, что я, зря столько лет борюсь с желанием заграбастать ее себе? Был ведь уверен, что уже выздоровел. А сейчас вновь полыхнул огонь, обжигая внутренности.
Точно, болен.
— Пока не трогай, мне надо подумать, — первая трещина в моей броне.
Дато тяжело вздохнул, выругался.
— Приворожила тебя что ли?
— Она со мной даже не знакома…, - устало.
— Это и страшно. Ты видел ее лишь раз, а страдаешь уже пять лет. Таро, если кто-то узнает, что она твоя слабость…
— Я знаю, брат, — прервал его. — Я все знаю.
Отключил телефон и прижался лбом к прохладе стекла. Это наваждение какое-то. Но я сильнее.
* * *
Вопреки всем опасениям, открытие казино прошло успешно. Полный зал влиятельных гостей, они сверкают улыбками, выпивают и пробуют поймать удачу за хвост. Персонал подобран изумительно — заслуга Дато. Красивые девушки в форме улыбаются и предлагают сделать ставки, официанты разносят закуски и шампанское, бармен жонглирует бутылками, разливает «горящие» напитки. Я — чувствую, как пополняется кошелёк.
В воздухе вуаль из аромата дорогого парфюма, сигар, элитного алкоголя. Окон нет. Ощущение времени потерянно. Ко мне подходят старые знакомые, хлопают по плечу и поздравляют с открытием. Им здесь нравится. Мне тоже.
При планировании этого заведения, старался все продумать. Общий зал для отдыха и танцев, бар с алкоголем, сцена — на ней девушка в откровенном платье заливается соловьем. Двенадцать ниш, в них — приватные зоны отдыха. Мягкие диванчики, стол, приглушённый свет. Можно и девушку позажимать, и дела серьёзные перетереть.
Из общего зала выводят двери в игровые зоны: рулетка, покер, блэкджек, баккара, крэпс, для любителей погонять одному — автоматы.
Людей полно.
Я пробираюсь сквозь снующих туда-сюда гостей, ловлю на себя взгляды хищниц. Леди пришли на охоту. Ни в одном месте этого города больше нет такого скопления толстосумов. И они не намерены уйти без добычи. На лица женщин уже не смотрю — все они одного типажа. Поставь их в ряд и десять отличий не насчитаешь. Любуюсь формами, обтянутыми дорогими тканями.
— Привет, красавчик, — воркует охотница, расправляет плечи, выпячивая свою «пятерку». Ух, настоящая? Вот это редкость! Я заигрывающе подмигиваю, обольстительно улыбаюсь, но прохожу мимо. Сегодня я наблюдатель. Хотя, руки чешутся перекинуться в покер. В хорошей компании, как говорится, грех не сыграть. Вхожу в комнату, накуренную до одурения. Глаза щиплет.
— А вот и наш любимец женщин, — грохочет Завен и улыбается, сверкая золотым зубом, — Фортуна тебя тоже хочет?
— Рад видеть тебя, брат, — пожимаю крепкую мозолистую руку. — Джентельмены, — киваю ещё четырём незнакомым мужчинам, расположившимся за покерным столом. Партия в разгаре.
— Сегодня не мой день, — скидывает карты Завен и подзывает официанта, чтобы взять наполненный бокал. — Присоединишься?
— Не могу, должен контро…
Обрываю фразу на полуслове. Официант переворачивает поднос с закусками и часть из них падает на мою белоснежную рубашку. Паренёк лет двадцати теряет естественный цвет лица, превращаясь в кусок мела.
— Прошу прощения, я сейчас все исправлю, — приближается ко мне с салфеткой.
— Избавь меня от этого, — рычу. — Черт, моя любимая рубашка. Не вздумай проделать такое с гостями.
Парень что-то невнятное бормотал, но мне его извинения до жопы. В кабинете есть запасная рубашка. Застегнул пиджак на пуговицу, скрывая желто-коричневое уродство на белоснежной ткани. Считал от одного до десяти и обратно, пытаясь унять гнев. На втором этаже я оборудовал для себя небольшой кабинетик, для приватного общения, если можно так выразиться. Большой деревянный стол, чёрный кожаный диван, шкаф с одеждой и мини-бар. Здесь и жить можно, если так задуматься. Снял пиджак, со злостью сорвал рубашку, пуговицы брызнули веером, со стуком прыгая по паркету. То ли от ярости, растёкшейся в моей крови, то ли оттого, что руки растут не из того места, не мог справиться с вешалкой. Она не отдавала чистую рубашку без боя. Зарычал в голос, бормотал проклятья. Настроение испорчено.
— Прошу прощения, — прозвучало за моей спиной.
— Что ещё?! — окончательно взрываюсь и дергаю со всей силы вешалку. Труба, на которой весел десяток рубашек и несколько запасных костюмов, с грохотом упала. Вещи соскользнули вниз, превращаясь в бесформенную кучу. Рычу проклятья все, какие только знаю. Оборачиваюсь. Адель? Прошибает двести двадцать.