Я полюбила бандита. Приехали, выходим, наша остановка — дурдом…
Перебралась на кровать, утопая в родном запахе подушек. Сердце рвалось на части, ныло, разгоняя пульсирующие болезненные волны по телу. В голове повторялась одна и та же мысль: что теперь делать? Он ждёт меня вечером. Не пойду же я к нему светские беседы вести? Мне нужно как-то объяснить ему отказ продолжать отношения, да так, чтобы выжить и не стать постельной игрушкой по принуждению.
А если отбросить в сторону то, что я узнала о нем? Он не был со мной груб или резок. Наоборот, его криминальный статус совершенно не вяжется с тем, каким обходительным все это время он был. За пять лет он мог сделать со мной многое… Зачем тогда нанял, если мог выкрасть? Ужин, танцы, цветы… Голова идёт кругом.
Переночую сегодня у Ариадны, пока не решу что делать дальше. Несколько раз позвонила подруге, но она не взяла трубку. Лежала, просверливая взглядом потолок, в ожидании звонка и не заметила как погрузилась в сон.
Вскочила с кровати от шума открывающейся двери. Спросонья не сразу поняла где я и кто. Взглянула за окно — уже стемнело. Сколько проспала? Перенервничала…
Вышла в коридор встречать сестру, больше некому шуршать ключом в замке. Натянула на губы улыбку, расправила нахмуренные брови: ни к чему ребёнку знать о проблемах.
Только вместо маленькой златовласой девочки в квартиру вошёл высокий, недовольный бандит с невыносимо тяжёлым взглядом серых глаз.
Отскочила от двери, как ошпаренная, выставляя руки в защитном жесте.
— Что за…? Откуда у тебя ключи от мой квартиры?! — такой вот визит бодрит лучше всякого кофе.
Он захлопнул дверь, закрыл замки. Вздохнул, рассматривая меня с слегка запрокинутой головой. В прихожей стало слишком тесно для нас двоих. Во всем мире стало тесно.
— Не предложишь войти? — непривычно хмурит брови, спрятав руки в карманах.
Опустила взгляд. Смотреть на него — изощрённая пытка. Где справедливость? Встретила потрясающего мужчину, а он убийца… Думала-гадала чего это он не женат? А вот чего! Согласна, у всех скелеты в шкафу… Но не такие же!
Смекнув, что приглашения на чай не будет, молча снял чёрное пальто и повесил на вешалку.
— Давай поговорим, — делает шаг ко мне, я отступаю на два. Требовательные губы сжались в тугой канат, он едва заметно кивнул и молча прошёл в кухню, занимая место за обеденным столом.
— Я не уйду, пока мы не поговорим, — твёрдо заявил и я понимаю, что он не лжёт. Села за стол напротив него. Он устало потёр шею и заглянул мне в глаза:
— Ты меня боишься? — низкий голос пропитался новыми, тоскливыми нотами. Взгляд потухший. Не похож он на злого разбойника…
Я не знаю. Запуталась. Но ему ответила:
— Я провела волшебные выходные с Тариэлом, владельцем казино, — вскинула осуждающий взгляд на мужчину, — а с вами я не знакома.
Ох, дерзишь, Адель, как бы не пожалела об этом. Он улыбнулся на одну сторону, опасно сверкнув глазами, принимая правила моей игры.
— Агаларов Тариэл Амиранович — бандит, вор в законе или криминальный авторитет — называй как хочешь. В преступных кругах больше известный как Таро, — на четких скулах проступили желваки. — Что это поменяло в отношениях между нами?
Сглотнула вязкую слюну. Спрашивает ещё!
Хватала воздух ртом, не способная подобрать слов, чтобы выразить возмущение. Так спокойно он сообщил мне маленький, совершенно незначительный факт из своей жизни. Как будто про родинку на руке рассказал.
— Ну, знаешь ли…, - наконец выдохнула то, на что меня хватило.
— Да, я убийца. Мои руки запятнаны кровью и я не знаю когда это закончится, — не мигая смотрит прямо в мои округляющиеся глаза, — я бы очень хотел сказать «но» и кучу причин почему живу так, а не иначе. Только правда в том, что мне нет оправданий, — нервно проходится ладонью по щетинистой щеке.
Обреченно закрыла глаза, сдерживая накатившие слёзы.
— Не бойся меня, — попытался накрыть ладонью мою руку, но я быстро отдёрнула ее. Он сильнее сдвинул брови к переносице и прищурил глаза, поглощая мои эмоции. — Скажи хоть что-нибудь.
Вытерла проступившую слезу с щеки и подтянула ноги к груди.
— Что ты хочешь услышать?
— Утром я предлагал тебе остаться со мной. Теперь ты знаешь обо мне больше и можешь дать взвешенный ответ, — его лицо застыло серой непроницаемой маской.
Долго рассматривала мужчину, сидящего напротив меня. Глубокое чувство внутри не умерло, но эта любовь запретная. Не могу мириться с его образом жизни. Мне хочется семью, детей, спокойной жизни с любимым мужем. С ним это невозможно… Я потеряла мать и отца и не хотела бы, чтобы тоже самое случилось и с моими детьми.
— Остаться зачем? Быть украшением интерьера или постельной грелкой? А может два в одном? — вскидываю подбородок, прожигая его глазами, застланными пеленой слез.
— Я бы никогда не предложил тебе такую роль…, - покачал головой, поглаживая разбитые костяшки кулака.
— А другого не может быть в твой жизни, Таро. В жизни преступника, — он молча кивнул, поджимая нижнюю губу, соглашаясь со мной.
— Я тебя услышал, — Тариэл поднялся из-за стола и минуя меня вышел из кухни. Когда я отыскала в себе силы проследовать за ним, он уже был в пальто. Достал портмоне из кармана и вынул перевязанную резинкой пачку пятитысячных купюр.
— Это за семь дней с княжной. Остаток. Деньги в благотворительные фонды я уже перевёл, — бросил пачку на бархатный пуф. Окинул меня трудночитаемым взглядом и вышел, не попрощавшись.
Этот жест больно хлестнул по самолюбию. Словно проститутке заплатил! Схватила пачку денег и подбежала к окну на кухне. Он как раз открывал дверь внедорожника. С силой кинула увесистую пачку в окно, та с грохотом шлёпнулась на крышу его машины. Мужчина поднял голову, жаль в темноте не разглядела выражение его лица.
Теперь не так обидно.
Глава 14
Тариэл
Вокруг царил хаос: перевёрнутый рабочий стол, сломанные стулья, опрокинутый шкаф, пол усыпанный деревянными щепками, осколками стекла и бумагами, — результат выплеска моего гнева. Клуб уже принимает гостей, модная музыка грохочет во всю, так что моего беснования никто не услышал. Чтобы вернуться в дом, где была она я просто не нашёл в себе сил.
Сидел посреди бардака и лакал из горла горькое пойло. Выплеснув во вне первую волну эмоций — раздражение, от того, что этот ублюдошный Лёша залез не в своё дело; досаду от того, что если я причиню ему вред она возненавидит меня ещё больше; ярость, от осознания, что она права, ведь я и вправду чудовище, — меня захлестнула вторая. Ядреной кислотой внутренности разъедала… гнетущая тоска.
И от неё так просто не избавишься. Как не избавиться от образа испуганной Адель, ее дрожащих ресниц, побелевших губ, соленой дорожки слез на щеках. Какой же я идиот… Рассуждал ещё: оставить девушку себе или нет? Словно она вещь бездушная. Всерьёз не допускал возможности, что, узнав обо мне больше, просто испугается. Ну не придурок ли?
С другой стороны, если пораскинуть мозгами, засунув глубоко в задницу своё раздутое эго и «хотелки», для неё так будет лучше. Никакого риска без меня или жизнь на краю пропасти со мной. Выбор очевиден. И она его сделала.
Глоток обжигающего эликсира, дезинфицирующего кровоточившую рану внутри. Несколько капель пролились мимо, вытер их рукавом рубашки и ухмыльнулся.
С каким шлепком упала пачка денег, которую оставил ей. Оскорбилась. Наверняка подумала, что заплатил ей за ночь. Пусть так. Этим жестом я и хотел поджечь мосты, чтобы стать последним мерзавцем в ее глазах, чтобы сделать больнее. Тогда она не станет сожалеть о своём решении и перешагнет через меня, как через кучу собачьего дерьма. Это лучшее, что я мог сделать дня неё, в сложившихся обстоятельствах.
В кабинет, присвистнув, вошёл Дато. Молча оглядел разруху и присел на корточки возле меня, коснувшись моего плеча ладонью:
— Хреново?
— В следующий раз, когда решишь дать мне совет, лучше засунь свой язык в задницу. Полезнее будет.
Обвинять кого-то в своих тупых поступках не в моем характере, но сейчас отчего-то захотелось с кем-то разделить груз ответственности. Дато плюхнулся рядом, вытянув ноги, отобрал бутылку, сделал большой глоток. Окинул меня жалостливым взглядом, от которого хотелось двинуть в морду. Не надо меня жалеть.